Семь историй Чарли-Нелепость-Рихтера
Шрифт:
Мистер Эддисон — местный психолог, в первый же день посадивший меня решать тестовое задание вопросов эдак на пятьсот. Я сбежал из его кабинета где-то на второй сотне, сославшись на нестерпимую головную боль, и старался не попадаться ему на глаза.
— Катись к такой-то матери, — предложил я Питеру, — И не мешай мне повышать уровень общего развития. Может, моя мечта — стать банковским служащим.
— Угу, — промычал Питер, — А моя — служить коком на "Титанике"…
— Да ты мечтатель, — заметил я задумчиво.
— А ты — идиот, — отпарировал он, — На кой ляд тебе сдались эти деньги, если через
Ну не говорить же человеку, что я собирался взять рюкзак с барахлом, выйти на шоссе и тормозить идиота, который довез бы меня до…скажем, Чикаго… и передумал только потому что мне захотелось утереть всем нос.
— Забей, — посоветовал я, — И извини за грубость. Я не весь из себя такой белый и пушистый.
— Хорошенькое извинение, — ухмыльнулся Питер. Но глаза у него, как всегда, были серьезны, — Не переживай, все обойдется.
— Конечно, — согласился я, — Но если твоя сестра еще хоть раз пройдется по моему поводу, я ее отшлепаю, не смотря на то, что она леди.
— Джой — леди? — искренне удивился Питер, — Пятнадцать лет ее знаю, но такую характеристику слышу впервой. Чарли, моя сестрица — юная заноза, но если ты хоть пальцем ее тронешь, я порежу тебя на мелкие кусочки, посолю, поперчу, залью уксусом и пожарю на самом медленном огне. Уж прости, но положение старшего брата обязывает.
— Аминь, — сказал я, захлопывая книгу, — Партийку в шахматы?
* * *
За последующие две недели я сделал несколько интересных выводов о себе и об окружающих, подтянулся почти по всем предметам и обзавелся несколькими поклонницами младшего школьного возраста. Поклонницы появились благодаря Питеру, который уговорил меня сыграть на гитаре в концерте младшеклассников (сам он организовывал все это действо). С самой первой репетиции они здоровались со мной в коридорах, почтительно называя мистером Рихтером, а один раз даже угостили шоколадным тортом. Торт я разделил с Питером и его пассией Натали МакДональд, в результате чего о моих фанатках узнала вся школа. С тех пор жаловаться на чрезмерную популярность я перестал. По крайней мере, в присутствие чрезмерно языкастой Натали. Подтянуть оценки до почти приличных помог тот же Питер, и, к моему изумлению, Полина Чанг, давшая несколько ценных указаний и посоветовавшая меньше маяться фигней. Что до выводов — выводы были малоутешительны. У выводов была предыстория.
Начало предыстории, вопреки предупреждениям Питера, положила Джой.
Джой Чейс — капризная, взбалмошная и злая на язык девица, если и была похожа на Питера, то только внешностью. У них были одинаково ярко-синие глаза, унаследованные, если верить Питеру, от предков-датчан, оба они были талантливы и умны, но Питер был любимцем всей приютской мелкоты, чинил игрушки, паял украшения из старой проволоки девчонкам и каждому встречному был готов сказать доброе слово. Иногда он злился, но даже злость Питера казалась не то чтобы придуманной, но тщательно контролируемой. А вот Джой была сукой.
Знаю, это не слишком-то вежливо, называть девушку — сестру своего приятеля — сукой, но Джой Чейс воистину этого заслуживала. Не знаю, меня она терпеть не могла или относилась так ко всем, но придирки Джой и ее прихлебателей меня достали. Мне надоело,
Ох, это я сейчас сказал?
Мне почти пятнадцать и про гормоны я уже все знаю. С биологической точки зрения, все понятно. Если честно, то девчонки мне нравились и раньше, только вот рост в метр шестьдесят малость мешал возникновению личной жизни. Но за последний месяц я вытянулся до пяти с половиной футов и, кажется, стал больше походить на взрослеющего парня чем на тщедушного подростка. Влюбиться в таких условиях — дело естественное, но вот угораздило же меня втюриться в Джой Чейс! Ту самую Джой, которая считала меня законченным придурком, воевала со мной с утра до вечера, и, единственная, могла заставить меня заткнуться одним единственным ехидным замечанием. Почему бы мне не выбрать Лиз Колуэлл — симпатяшку на год младше, чрезвычайно одаренную певицу и актрису, или Рахиль Гринберг — кудрявую улыбчивую одноклассницу, которая как-то всю пару по начертательной геометрии строила мне глазки? Так ведь нет. Джой Чейс.
Наверное, это просто чертовски несправедливо совпали время и действующие лица.
Питер похоже ничего не замечал. Или мастерски делал вид. Мне чертовски необходимо было рассказать кому-то, кто старше меня и имеет хоть какой-то опыт в таких делах обо всей этой долбаной ситуации, но Питер достаточно емко описал, что со мной произойдет, если я хоть пальцем дотронусь до его сестрицы. Так что он отпадал явно. А других знакомых старше меня, которым бы я доверял, просто не было. Во всяком случае, я знаю, что посоветовали бы некоторые мои товарищи из нью-йоркского или чикагского "дна", но это было…неправильно.
Я вырос на улице, и взаимоотношения полов не были для меня секретом. Аисты, феи, пестики и тычинки были для нас, циников в свои тогдашние десять-двенадцать, столь же далеки, как от юных гениев "Нового дома" секс, насилие и воровство. Сбеги я сейчас из школы, проблем с подружкой бы не возникло, но вся беда была в том, что мне не нужна была любая девчонка, которая прельстилась бы на мою репутацию отъявленного сукиного сына, мне нужна была одна… Вот, черт, как же меня угораздило так влипнуть?!
В конце концов, я совершил самый позорный поступок в моей жизни. Я позвонил Риди.
Он сидел в офисе, одной рукой держа у рта гигантский гамбургер, другой перелистывал лежащую перед ним газету. Похоже, я попал в обеденный перерыв. Увидев мою физиономию на экране, Риди скривился — судя по всему, аппетит я ему испортил. Мысленно я прибавил себе очко.
— Здорово, Чарли. Что сегодня произошло — затмение или полнолуние? Или может какие-то очень яркие вспышки на Солнце? Что такого произошло, что великий и ужасный мистер Нелепица сам позвонил мне?
— Очень смешно, — огрызнулся, — Ты случайно не выступаешь в "стэнд-ап-камеди" по выходным?
— Нет, с такими подопечными как ты, у меня выходных не бывает, — отрезал Риди, — Говори, что тебе надо и убирайся — обед у меня не бесконечный.
Я наверное выглядел как-то не так, потому что Дик отложил свой отвратительный гамбургер, сел поудобнее и добавил уже мягче:
— Ладно, Чарли. Знаю, без веского повода ты бы не объявился, так что выкладывай. Что у тебя там произошло?