Семейка Адовых

Кра Лис

– Раз, два, три, четыре, пять, я учуся убивать! – Мара вновь начала считать нараспев, прыгать и ещё больше пытаться забрать палочку.

– Очень способная девочка, – произнесла тень. – Но нет такого слова «учуся». Запомни.

– А сдох есть?

– В нашей стране всё есть. И сдохнуть здесь не так сложно.

– А Вы, собственно, кто? – Даймон никак не мог толком разглядеть собеседницу из-за тумана и особенностей теплового зрения.

– Ах, голова моя садовая, забыла представиться… – ответил голос.

– Голова! – радостно перебила её Мара. – У меня есть голова! –

с этими словами она отделила голову от шеи и приподняла на вытянутых ручках. – Вот. Не забыла!

– …Дарья Сергеевна, учитель начальных классов, – продолжила училка. – А ты тоже будешь учиться в моей школе? – этот вопрос уже был обращен к мальчику.

При слове «школа» в мыслях Даймона почему-то сразу всплыл образ рыжей девчонки, которую он видел глазами крысы. И сердце вдруг ускорило бег.

«Наверное, это от любопытства», – подумал демонёнок. Ему было интересно узнать, что это за школа такая. Ведь до сей поры знаниями его снабжали исключительно родители.

– Ага, – растерянно кивнул тинэйджер, – А где-школа-то? Здесь? Прямо в подвале?

– Важно не расположение помещения, а расположение к ученикам. К каждому нужен особый подход. Потому всех вместе учить уже и не успеваем.

– Круто, мы будем учиться в подвале! – заявила Мара.

– Конечно же, нет… детям, к несчастью, комфорт нужен. Стулья всякие, чтобы забывали поднимать, когда уходят. Доска, чтобы никогда не мыли. – возразила Дарья Сергеевна, а потом, сделав паузу, вздохнула, – Но я ведь не могу покинуть подвал, – и призрак отчаянно взвыл, заставив зазвенеть трубы. – Я умерла здесь! Проклятая труба! Я просто хотела спасти котёнка. Он жил в подвале. За что мне всё это? Я не так себе повышение квалификации представляла!

Мара снова подпрыгнула и попыталась ухватиться за указку учительницы, так как на этот раз она опустилась совсем низко. Но когтистые пальчики малютки прошли сквозь призрачный образ. И девочка шлепнулась на мокрый пол.

– Один человечек вышел в астрал, – проговорила недовольно Мара, тут же поднимаясь. – И тело свое совсем потерял. Другой человечек учиться хотел. – добавила она басом и пошла на Даймона. – Считать он врагов давно всех хотел… Ты первый!

Даймон запоздало поднял руки, защищаясь от выпада сестры. Но тут в подвале показался Михаэль.

– Всем выйти из сумрака!.. А-а, у вас тут мрак. Ну тогда сидите.

Он скорее по запаху, чем пока не по перестоявшемуся зрению почуял дочь, быстро подхватил на руки и принялся кружить. Это немного сбивало проклятье с толку и успокаивало, когда малая начинала особо сильно нервничать.

– Фу-ух. – наконец перестал кружиться оборотень с Марой на руках. – Что за бестолковая жара? Вы чего тут устроили?

– Па-а-ап, а как можно перенести духа? – спросила дочь. В глазах всё кружилось. Мозг из головы было не достать. И он постоянно преподносил для юного создания новые сюрпризы.

Оборотень принюхался.

– Духа, говоришь?

Даже принюхаться было сложно. Пришлось трансформировать нос в медвежий. Тот был более чутким и улавливал больше, чем особый, специфический запах Мары.

Михаэль по обрывкам услышанных фраз догадывался в чём дело. Дарья Сергеевна была

бесплотным духом. А дух не мог далеко отходить от места своей гибели или захоронения. Духи всегда привязаны к определенным местам, чтобы ветром не сдуло. А держали их на месте якорем привязки всегда какие-нибудь предметы или… собственные кости!

Отпустив Мару, старший Адов привстал на четвереньки и принялся ходить из угла в угол. Как оборотень он тоже отлично видел во тьме, но дело было уже не в инфракрасном зрении. Простой природный дар, свойственный хищникам. Правда, он был не из рода волчьих, но мог уверить любого, что медведь видит лучше человека в ночи. Правда, ему это всем не надо. Так как ночью медведи обычно спали. Или изображали ночную охоту, если жене нужно было угодить.

Нащупав краны, Михаэль перекрыл вентиль подачи горячей воды. Пар сразу не пропал, но гудение в трубе прекратилось. Полу-медведь, получеловек снова принюхался. Руки трансформировались в лапы. Мохнатый сантехник поневоле остановился перед лужей на дне углубления в бетонном полу и снял с себя рубашку. Расстелив её на полу, он сказал:

– Даймон, будешь нырять.

– Это зачем ещё? Я не взял плавки для купания.

– Ничего, мы отвернёмся. Достань то, что лежит на дне.

– Может ты сам? – с сомнением глядя на так себе грязевые ванны и горячие подвальные источники, спросил демонёнок.

– Я сварюсь… Или ты хочешь медвежатинки на ужин? Уверяю тебя, медвежье мясо не такое вкусное, как… любое другое мясо на свете.

– Зачем ты ел медведей?

– Медведей? – отец даже поразился. – О нет, сын мой, я просто склонено доверять слухам. Люди такие говорливые, когда убегают от медведей в лесу. Глядя на них снизу-вверх на дереве, чего только не наслушаешься. Помню мы с мужиками все племя из пещеры гнали… вот было времечко. Так те с копьями были. А вы чего сейчас? В кипятке сварится боитесь. Ну что за молодёжь пошла?

Сын протянул футляр на сохранение отцу и залез в лужу. Вода в ней была обжигающей для обычной человеческой кожи, но уже не тем кипятком, какой достался сердобольной до котят Дарье Сергеевне. Как её вообще в подвал занесло? На этот вопрос она вряд ли ответит, если не сделать это темой урока.

Потребовалось несколько минут, прежде чем мальчик вытащил со дна огромной лужи целый набор неплохо вываренных костей. Сложив их на отцовскую рубашку, последним он достал череп.

– А вот и вишенка на нашем торте. – заявил отец. – отличная работа. Вылась.

Обменяв череп на очки, Даймон вылез их лужи кипятка красным, как варёный рак. Даже часто дышал. Приходя в себя, он увидел, как Михаэль свернул находку кульком и понёс на выход. По пути отец снова возвращал человеческий облик. Сын поспешил следом.

Мара вприпрыжку побежала следом за родней, клянча:

– И мне косточку! И мне! Чего вам жалко что ли? Их тут целая училка!

– Не лезь, Мара. – сокрушалась рядом Дарья Сергеевна. – От учителей и так одни кости остались.

На первом этаже подъезда неполная семья Адовых столкнулась нос к носу с хмурым мужиком в сапогах и телогрейке. И лысоватым соседом с первого этажа, которого Даймон знал, как Сергея.