Семейные хроники Лесного царя
Шрифт:
И этот посторонний взгляд в безлюдном лесу к изумлению царевны и воеводы нашелся-таки! На пологий пригорок поднялись два всадника на тонконогих лошадках: бледные, хрупкие, узкокостные, стройные, остроухие — что всадники, что кони.
— Это еще кто? — шепотом недружелюбно удивилась Милена. Здешние земли были известны своей ненаселенностью — и вот сразу какие-то проходимцы!
— Может, эльфы? — также негромко предположил Веснян.
— Тощие какие, — скривила губы Милена. — Оборванцы-голодранцы это, а не эльфы.
— Может, давно путешествуют, вот и отощали, завшивели, — с легкой жалостью окинул взглядом коней воевода.
— Простите! — подъехав ближе, обратился к царевне и к
— Оно и видно, — буркнула Милена. Благо она в свое время «одолжила» у отца знание заморских языков, так что понять, о чем бормочет этот странник, для нее не составило труда. Веснян же помалкивал, не вмешивался, предоставив царевне право самой объясняться с этими «залетными птицами».
Эльф откровенно смутился ее насупленному взору, разумеется, не подозревая, что раздражение вызвал не он сам, а вынужденная задержка. Милена не столько слушала его, сколько прислушивалась к затихающему зову — слышный только для нее голос слабел так некстати! И когда вновь зазвучит, черт его знает, а без этой путеводной ниточки лететь куда-то дальше бессмысленно.
— Мы сбились с дороги и, кажется, ходим кругами, — робко продолжил эльф, трепеща ресницами, не смея взглянуть прямо в глаза царевне, словно боялся вызвать ее гнев или увидеть презрение. — Не могли бы вы подсказать нам, как отсюда выбраться? Это было бы очень любезно с вашей стороны.
Тем временем второй всадник, еще более изящный и, вроде бы, чуть моложе первого, (хотя с эльфами по внешности не разберешь, кто из них на самом деле старше, такой они хитрый народ), этот второй близко не подъезжал. И поглядывал на царевну также подозрительно и холодно, как и она на них обоих.
— Нет, не подскажем, — отрезала Милена. Эльф аж воздухом чуть не поперхнулся от такой грубости, а младший неосознанно схватился за рукоять меча, что обнаружился под полой пыльного плаща. — Как вам дорогу указать, если вы неизвестно откуда и непонятно куда едете? Вам эдак любое направление подойдет, даже круговое, без разницы.
— Вы совершенно правы, миледи, — неожиданно тепло улыбнулся эльф.
Он сделал знак своему спутнику, чтобы тот не кипятился зазря, а сам, легко спрыгнув с лошади и отпустив ее пощипать травку, подошел к царевне. И заглянул в глаза, сверху вниз. Капюшон плаща с головы откинул. Милена невольно покосилась, скользнула взглядом по гладким волосам эльфа, длинным, струящимся до пояса, цвета темного старого золота. А лицом этот странник был очень пригож, однако не человечьей пухлогубой смазливостью, нет, но какой-то завораживающей гармонией резковатых тонких черт. Впрочем, Милену экзотическая красота нисколько не заворожила. Может, на простой люд лицезрение эльфийской мордашки и должно оказывать чарующий эффект, но Милка-то отнюдь не простолюдинкой уродилась. В уме она невольно отметила, что родной ее папаша даже помилее получается. Напротив, иностранный красавец своей волшебной красой даже отталкивает. Не в том смысле, что он ей противен или внушает страх, ни в коем случае. Но как мужчина он ее совершенно не интересует. Определенно нет. Милена искоса бросила взгляд на второго эльфа и еще больше утвердилась в своем выводе: совершенно не стоят ее внимания, ни тот, ни другой. А следовательно и время на них тратить нечего.
Все эти сложные размышления пронеслись в ее голове со скоростью стрелы, эльф договорить не успел:
— Мы давно потеряли след, по которому пытались отыскать одного… эм, человека. А теперь еще и сами заблудились, так смешно и досадно вышло. Могу я спросить, не встречался ли вам невысокий, стройный юноша с золотыми вьющимися
— Нет! Невысокого с золотыми и синими не знаю. И никогда не видала, в наших землях таких точно не водится. — Милена резко поднялась с места, вынудив эльфа отступить назад. Она не стала распространяться, что зато есть у них златовласый синеглазый Тишка, ведь интересуются-то невысоким, а брат дылда. Следовательно, Мышонок тут совершенно не при чем, о нем и упоминать не стоит.
— Простите, — пролепетал эльф. Он чуть ссутулился от неудачи, очевидно постигшей не в первый раз.
Милена, может быть, и пожалела бы его, да ей было недосуг — зов вдруг зазвучал с новой силой, подхлестнутый какой-то особенной вспышкой горя. Словно та неведомая страдалица, замолчав на некоторое время, попыталась освободиться от нерушимых оков, вырваться из длительного плена, но опять у нее ничего не получилось и снова теперь только оставалось, что сетовать на горькую судьбу. Царевна всем сердцем устремилась вперед, желая помочь — той, кто безутешно звала, кричала в пустоту, отчаявшись быть услышанной. А приходилось тратить время на этих вот задохликов, которые умудрились заплутать на опушке светлой рощи. Милене, выросшей в Лесу, такого «таланта» было не понять.
— Спускайтесь-ка вниз по пригорку и не суйтесь вглубь рощи, — посоветовала она путникам.
Эльф вновь вскочил в седло, кивнул ей в ответ, но доброму совету не внял, направил лошадь вперед. Его спутник последовал за ним, коротко и колюче оглянувшись на царевну.
— Вы так не выедете никуда, — настойчивей произнесла Милена. — Спускайтесь обратно в долину и найдите человеческую дорогу. Поезжайте в объезд, через Лес вам пути нет!
— Благодарю, но в той стороне наши поиски не увенчались успехом, — уныло отозвался эльф. — Нам нужно двигаться только вперед, иначе мы его никогда не отыщем. Прощайте! Простите, что отняли у вас время.
— Тьфу на вас! — рассердилась Милена.
Вежливые до отвращения, эти бледные эльфы вывели ее из себя. Она едва сдерживалась, чтобы не сорваться на неповинном Весняне.
Но к счастью, как только странники скрылись за кудрявой зеленью, буквально из-под земли выскочил местный лешак: совсем дикий на вид, частично одеревенелый, замшелый, как пень, одетый в затасканную кабанью шкуру. Лицом и фигурой не человек — как есть чудище лесное.
Милена вежливо поздоровалась с соседом. Веснян представил ее лешаку, вкратце объяснил причину внезапного визита, попросил присмотреть за барышней, так как сам за пределы своих владений выйти не имеет возможности. Сосед в услуге не отказал, ворчливо, явно от смущения, буркнул, что присмотреть за девицей дело нехитрое. На что Веснян покачал головой, не согласившись, ибо имел опыт. Поночугам-стражницам лешак также разрешил проход. В ответ же сосед с неловкостью попросил у Весняна замолвить за него словечко перед царем-батюшкой, так как давно уж подумывает присоединить свои земли к Лесу, да всё не решался.
— Эх, что ж ты раньше-то не сказал! — и обрадовался, и одновременно огорчился Веснян от такой новости. Ведь объединение земель позволило бы ему сопровождать царевну до самой цели. Но теперь Милена точно не согласится ждать эти несколько дней, которые потребуются Лесу, чтобы расширить границы.
Сосед лишь виновато развел руками-коряжками.
Милена не стала дальше слушать разговор леших, которые незаметно перешли на тему летнего хозяйствования, увлеклись животрепещущими вопросами урожая ягодников, приплода кабанов и тому подобное. Простившись, она отошла к склону пригорка — пробежалась, оттолкнулась от земли, взмахнула крыльями, взмыла выше изумрудных крон. Ее влекло вперед, на жалобный неслышимый стон, на горестный беззвучный плач.