Семейный архив

Герт Юрий Михайлович

Римма Черненко /Шамис/, Израиль

4.2.94

Дорогие Юрий Михайлович, Аня, здравствуйте!Давно хочу написать вам, но не было времени. Мы с Эриком и Максимом в Израиле с 24 ноября. С тех пор, как я приехала сюда, я часто думаю о вас. Юрий Михайлович, вы на протяжении 30 лет были и остаетесь для меня близким и родным человеком, потому напишу вам то, что не пишу отцу. Да и вам, вероятно, интересно будет узнать, что такое — мы и Израиль. Перво-наперво, это не репатриация, а эмиграция. Все — чужое и чуждое. Выяснилось, что мы /и, в основном, вся гуманитарная интеллигенция здесь/— не евреи. И не русские. Мы — безнадежные космополиты и интернационалисты. По большому счету мы, наверное, можем этим

гордиться, а по житейскому — это плохо для нас. Все, что связано в нашем сознании с еврейством, — связано с галутом. Израиль — это совсем другое, это Восток, еще более густой, чем наша родная Средняя Азия... Мы — «олимы», мы стали здесь особой национальностью. Нас не любят и боятся израильтяне. В лице нашем и наших детей они справедливо усматривают грядущую мощную конкуренцию. Уже сейчас в университетах учатся и поступают туда две трети наших студентов. Оказалось, наша школьная подготовка была не такой уж плохой. В Израиле э/се школьное образование на убогом уровне. И наше медицинское обслуживание было не таким уж плохим. Оказалось, наша социальная защищенность была на такой высоте, которая Израилю в самых лучших снах и не снилась. Между прочим, если в семье муж — еврей, а жена русская, и у них двое детей, один — от первого /русского/ мужа, то на одного ребенка /еврейского/ семья получает все причитающиеся ей пособия, а на другого — нет... Не еврей, хотя и усыновлен мужем-евреем... Света Аксенова говорит, что с моими взглядами мне нечего делать в Израиле. Наверное, она права. Кстати, она это все приемлет. Объясняет «голосом крови». «Израиль — для евреев, а не для космополитов».

Теперь о нашей ситуации. Корзина абсорбции до копейки уходит на оплату квартиры /400 долларов в месяц/ Проедаем деньги за проданную в Алма-Ате квартиру. Я работаю на фабрике, где делают мацу, на конвейере. Работа временная — до пасхи. Вместе со мной на этом конвейере — учителя, инженеры, музыканты, художники. Все — наши. Вообще вся «промзона» в Израиле — русская. Платят нам 7 шекелей в час /2,3 доллара/. Израильтяне за такие деньги не работают... Я помню ваши слова, сказанные перед отъездом: «Если бы не дети в Америке, я уехал бы в Израиль». Слава Богу, что вы в Америке... Хотя, несмотря на вышесказанное, к Израилю, как к земле, к территории исторической, библейской, у меня отношение по-прежнему трепетное. Что кривить душой?.. Одновременно с резким неприятием здешней жизни у меня есть к ней острый интерес. Что за земля? Что за люди? Главное до сих пор не пойму: хочет Бог, чтобы у евреев было свое государство или нет? Говорю без иронии. Если удастся заключить какой-нибудь, пусть плохонький, но мир с арабами, Израилю — быть. Мне кажется, именно сейчас решается судьба Израиля...

Юрий Михайлович, мне страшно, потому что я не знаю, что с нами будет завтра. Мне тоскливо, потому что я вдали от родителей. Мне больно, потому что, оказывается, я очень любила страну, в которой жила и которой теперь нет. Любила не Казахстан отдельно, а всю огромную, прекрасную страну — с Кавказом и Прибалтикой, с Молдавией и Сибирью, с родной Средней Азией и Украиной, и, конечно, я любила Россию... За что нас всех так?.. За что?..

Римма Черненко, журналистка, дочь Мориса Симашко, моего друга.

Григорий Карпилов, Минск

26.4.94

...Извините, что пишу нечасто. Вчера положил отца в реанимацию Института кардиологии. Папа очень плох: сердце — тряпочка, цирроз печени и полнейшее отторжение пищи...

Мои занятия «грозят» вылиться в серию публикаций в наших газетах. Предполагается, что со временем будет выпущен мартиролог, охватывающий период с 20-х по 80-е годы. Одним из составителей буду я. Моя тема или, точнее, темы — белорусы и уроженцы Белоруссии, репрессированные в Москве, а также мобилизованные на фронт из лагерей. Честно говоря, состояние души довольно смутное и тревожное. Плохо у нас в смысле радиации, надежд — никаких, перспективы мрачные. Огромные валютные вливания, идущие с Запада, оседают в карманах власть предержащих и лишь малая толика перепадает на долю пострадавших. Впрочем, вычленить пострадавших невозможно, ибо все мы и дети наши уже несут в себе все, что нужно для полного вырождения нации.

Я все вспоминаю ваши слова о том,

что если можно не ехать, то лучше не ехать. Собственно, мне-mo и некуда. Мы не востребованы — ни там, ни здесь...

Григорий Карпилов прислал мне «Дело» дяди Ильи, его дед сидел с Ильей Гертом в одной камере.

Михаил Бродский, Караганда

30.4.94

...Между этим и предыдущим письмом — дистанция огромного размера. Прошли не просто месяцы, а целые вехи в государственном устройстве нашей республики. Точнее — не устройстве, а попытки становления какого-то строя — от постсоциалистического до неокапиталистического, это нечто среднее, именуемое «диким капитализмом». Когда никто ничего не производит, все воруют, перепродают и пытаются стать богатыми/нувориши — не за счет производства, а за счет «купи — продай»/ Бывшие партаппаратчики благополучно пересели в другие кресла, назвали себя «демократами-рыночниками», а на самом деле, гребя под себя, стали еще большими монополистами. К тому же связав себя с криминальными структурами...

В каком ином бы государстве народ так долго мог терпеть бездарное, обанкротившееся правительство? А у нас может... В целом за гранью бедности 95 процентов, может быть 5 процентов жируют. Нас в очередной раз надули. Квартиры вроде мы выкупили, да нас обложили «оброком»: квартплата да еще по 20 тиней /коп./за 1 кв. метр из расчета не полезной, а общей площади. Если не пересчитают пенсию, то нам с Зиной только за квартиру и коммунальные услуги надо будет отдать всю нашу пенсию... Как мы пережили эту зиму — один Бог знает. С 15 октября по городу отключили горячую воду, с 20 ноября не стало газа, с февраля прекратили очищать питьевую воду — нечем платить за химингредиенты...

И вот на фоне такого развала я решил ввязаться в борьбу за депутатское звание. Я понимаю, это Дон-Кихотство, но кто-то же должен... Осенью 93-го все советы, вплоть до Верховного, были распущены. В начале января был издан Указ о проведении новых выборов во все маслихаты... Я проходил как самовыдвиженец от движения «Нева-да-Семипалатинск». Баллотировался в центральном округе города, обошел четверых претендентов и стал депутатом... Но пока мы, депутаты, — декорация для областных чиновников... Все это стоило нервов... В апреле я загремел в реанимацию с прединфарктом... Вчера уже перевели в обычную кардиологию. Отсюда и пишу это письмо...

Очень сожалею, что нас так по-идиотски разбросала жизнь в разные концы света... А как бы хотелось встретиться. Посидеть. Посмотреть друг на друга. И... помолчать.

Григорий Горжалцан, Астрахань.

16.5.94

...Получили письмо от вас. В нем много всего. И хороших вестей, и много грусти. Остается только утешаться восточной мудростью: «Тот не жил полной жизнью, кто не испытал Войну, Нужду, Любовь, Чужбину...» С 11 мая я кончил трудиться и нахожусь на пенсии. Наших пенсий хватит, чтобы есть, пить, не отказывать себе в необходимом, оплачивать за жилье и др. расходы.

Юра, ты спрашиваешь, как понять крещение Володи в Иордане. Как-то в одной из телепередач говорилось о шестом чувстве — вере во всевышнего. В Астрахани это проявилось у Юры — и, как следствие, отъезд в святую землю далеких предков. В Иерусалиме это чувство вдруг проявилось у Володи. В июле-августе, когда приезжала к ним сестра Светы, она участвовала в этом обряде. Привезла фотографии с изображением их крещения в Иордане и письмо Володи о том, что с недавних пор им завладело чувство, которое перевернуло всю его душу. Недавно он поставил кукольный спектакль на библейскую тему. Ходит в церковь. Вот такие чудеса...

И. М. Алма-Ата

20.5.94

...Вернулся из Бангкока с подписанным контрактом. Дела идут очень зигзагом. Не происходит плавного накопления капитала, скорее — его нервное перебрасывание с места на место с разными рисками... Но это особый разговор. Пару месяцев назад должен был ехать в Каир играть на валютной бирже, как вдруг выяснилось, что в этом банке югославский капитал и на него распространяются санкции ООН на Югославию. Не поехал. В целом мир стал очень компактным. Бывает, что за день звоню в Москву, Токио, Копенгаген, Брюссель, Бангкок и пр. Но, к сожалению, с США пока деловых связей нет...