Семья волшебников. Том 4

Рудазов Александр

— Замечательно! — еще сильнее обрадовался Майно. — Как я рад слышать, что наши талантливые студенты не теряются. Ты ведь была лучшей на потоке… немного безалаберной, но очень талантливой. Признаться, я немного волновался, что ты пойдешь по миру из-за… своего фамиллиара.

На плечо женщины вспрыгнула рыжая белка и сердито затараторила. В лапках у нее был здоровенный изумруд… и она принялась его грызть. Нет, не грызть — жрать.

И вот тут Лахджа ее вспомнила!

— Как тесен мир!.. — хмыкнула она.

— И не говорите, — согласилась Джиданна.

Кажется,

она испытала облегчение. Все это время она говорила с Майно, но при этом нервно поглядывала на Лахджу, словно не понимая, правда ли ее видит, или это наваждение. Происки нечисти, внедрившейся в дальнозеркальную связь, чтобы напомнить о старом долге.

И Лахджа это поняла, и ей ужасно захотелось эту волшебницу затроллить, но она сдержалась, потому что она хороший, добрый, законопослушный демон, который предан и послушен своему смертному господину и повелителю…

И вместо нее ты троллишь меня… кстати, хорошее слово — «троллить». Это земной слэнг? У вас же там вроде нет троллей.

Обмен мыслями с женой не мешал Майно одновременно объяснять своей бывшей студентке, почему ей позеркалили. И та, конечно, согласилась помочь… причем с явным облегчением. Кажется, она решила, что злокозненный демон отыскал ее через бывшего наставника, чтобы стребовать… что?.. неважно, это демон. Ничего хорошего.

А говорить с крысами для нее оказалось делом несложным. Ее фамиллиар — белка, но она могла общаться и даже немного контролировать любых грызунов. Не как с разумными существами, они оставались животными, но Джиданна слышала их эмоции, желания и стремления как осмысленную речь и сама могла доносить до них свои мысли.

Это нормально, Майно тоже свободно общался с любыми хищниками, непарнокопытными, попугаями, змеями и карпами.

Но не грызунами.

Надо было вместо собаки и енота завести других зверей. Был бы шире диапазон. Завел бы крысу… мышку… бельчонка…

Снежок. Мы это уже обсуждали.

Джиданна охотно согласилась помочь с переводом. Это она могла сделать и удаленно, по дальнозеркалу. Белка спустилась по ее плечу и часто-часто застрекотала, пока волшебница запихивала в сына остатки каши. А крысы возбужденно запищали, причем громче всех — мелкий, почти крысенок.

— Его зовут Победителем Кота, — перевела Джиданна. — Он получил свое имя после того, как однажды напугал в темноте спящего кота.

— А, я его помню, — неприязненно произнес Снежок.

Джиданна слушала со все большим любопытством, а в конце концов у нее приподнялась бровь.

— Эти крысы принадлежали одному волшебнику, — сказала она медленно.

— Да, они были его фамиллиаром, — подтвердила Вероника. — Кажется.

— Почти… но не совсем. Он был из Субрегуля, а не Униониса. И он хотел сделать коллективного фамиллиара, что-то вроде крысиного короля, но только ментально. Что-то вроде роя шершней вашего отца, мэтр Дегатти. Но он немного не успел… умер… погиб. Там не очень хорошая история случилась, война была… и волшебника убили. Его крысы защищали его до последнего

и убили многих врагов, но это же просто крысы. Незаконченный эксперимент. Он не был хорошим бойцом, этот волшебник. Но он был придворным магом — и он защитил короля и его семью. А самое забавное… он работал именно здесь. Меня наняли на его место.

— Ничего себе совпадение, — изумился Майно.

— Я же говорю, ваш Парифат — как большая деревня, — хмыкнула Лахджа. — То ли дело Суоми.

И она посмеялась шутке, которую кроме нее никто не понял.

— Если мне не изменяет память, его звали Меридатек, — сказала Джиданна.

Крысы хором запищали.

— Меритедак, — поправилась Джиданна. — Его прозывали Повелителем Крыс. И вот этот старый крысюк… сожрал его мозг.

— Так, неожиданная концовка, — кивнула Лахджа, кидая в рот горсть подкорма.

— Это не концовка. Он — ядро-усилитель крысиного сообщества, в нем живет частица старого волшебника. Но кроме него были и другие, которым тоже достались его частицы… но они почти все мертвы. Они прожили дольше обычных крыс, но все-таки тоже умерли. Сейчас он такой последний.

— Так вот почему они больше не могут говорить с Вероникой, — догадался Майно.

— Нет, они… или да?.. они не уверены. Они полагали, что причина в другом, но теперь думают, что вы можете быть правы, мэтр Дегатти.

— Ладно, это неважно. Спроси, пожалуйста, чего они от нас хотят.

Крысы наперебой запищали, причем на этот раз особенно усердствовала крупная и толстая, но и маленький крысенок почти не отставал.

— Разного, — чуть промедлив, перевела Джиданна. — Победитель Кота и его клика хотят только безопасности. Их устраивает жизнь в вашем поместье, они хотят только защиты. Испивший Зелий хочет помощи в борьбе с… неким грязным человеком, ловцом крыс. Он испытывает на них заклинания.

— Кацуари, наверное, — предположил Майно. — Он порченик, ему нужны небольшие зверушки, чтобы практиковаться.

Толстая крыса чуть не задохнулась от возмущения. Кажется, на нее как раз применяли некие чары — было что-то странное в ауре. Майно спросил:

— А Кацуари знает, что вы разумны?

— У них с ним был… инцидент, — снова перевела Джиданна. — Что-то вроде локальной войны. Он поймал нескольких из них, и другие отправились их спасать. Тогда в живых еще оставались другие крысы, евшие мозг своего волшебника, и они сумели с ним… немного пообщаться. Но он услышал только какие-то обрывки и… кажется, только обрадовался, что у него есть разумные подопытные. О которых никто не знает.

— Каждый волшебник — немного Менгеле, если об этом никто не узнает, — усмехнулась Лахджа. — А почему эти крысы просто не научились писать?

— Они не разумные, — ответила Джиданна. — Не в нашем понимании. Просто умнее обычных крыс, а когда собираются стаей — могут транслировать свою волю так, что для особо восприимчивых она звучит речью.

— Крысиный король, — кивнул Майно. — Почти.

— Но ты же их понимаешь, — сказала Лахджа Джиданне.

— Потому что это моя магия. Я и обыкновенных крыс понимаю… хотя мы редко общаемся.