Семья волшебников. Том 4
Шрифт:
И сегодня последний день! Что ж ей, в собственную днюху статьи писать?! Да это же преступление!
— Ладно, сегодня мой день, а завтра мне конец, — произнесла Астрид задумчиво. — Будем надеяться, что демоны несъедобны для вампиров.
Хотя она тут же поняла, что есть и другая возможность. Дверь распахнулась, Астрид вылетела в коридор, едва не упала, круто повернувшись на месте, и влетела в другую дверь. Там посапывала Вероника, обнимая лилового плюшевого кота, и сама тоже вся лиловая — и волосы, и глаза. Подушек у нее было аж две, и девочка почти утонула
Астрид решительно пихнула сестру в бок.
— А?.. — вскинулась девочка. — Что?..
— Что, ежевичина, тебе тоже не спится? — посочувствовала Астрид. — Понимаю, день-то какой. Но раз уж ты все равно проснулась — у меня к тебе поручение.
Вероника не осталась довольна поручением. Она вообще-то ленивая и бесполезная (Астрид не уставала ей это повторять), так что не хотела ничего делать. Но Астрид быстро объяснила, что у старшей сестры сегодня день рождения, так что если Вероника напишет вместо нее статью, то это будет прекрасным подарком.
— Я тебе уже призва… купила подарок, — запротестовала Вероника, но Астрид уже сажала ее прямо в пижаме за стол и болтала пером в чернильнице. Вероника сердито напялила свою/папину шляпу и принялась писать, пока Астрид, рьяно жестикулируя, объясняла, про что должна быть статья.
— Напиши там, что в нашей жизни стало слишком много волшебства, и от этого мы с каждым днем становимся все глупее, жирнее и избалованнее! — рассказывала она, прыгая по комнате. — Мы привыкли, что все нам достается по первому хотению, и поэтому отвыкли пахать землю, копать картошку и… что там еще делают?..
— Полют сорняки, — добавила Вероника.
— Вот видишь, какая у нас отличная слаженная команда. Ты теперь развей тему на две странички и не слишком крупно пиши. А я пойду.
Когда Астрид выбежала за дверь, Вероника задумалась. Тупая какая-то тема. От магии только хорошее, чем ее больше, тем лучше.
Про это она и принялась писать. Про то, как все будет кудесно, когда магии станет еще больше, когда она будет повсюду, а колдовать будут все. Ну или хотя бы почти все. Исчезнут голод, нищета и многие распри, потому что не так уж сложно сотворить бутерброд для того, кто не может его сотворить сам.
На этом месте Веронике захотелось есть, и она пошла завтракать.
За завтраком было весело, потому что Астрид радостно рассказывала, какой замечательный предстоит всем день, и как всем страшно повезло, что одиннадцать лет назад на свет появилась она. Мама и енот наготовили сегодня ее любимых блюд (их было много), папа надел свой лучший костюм, в котором выглядел очень внушительно, а дедушка с бабушкой не переставали восхищаться, какая чудесная у них внучка, хоть и инопла… демоненок.
Еще мама всю ночь колдовала своим Ме Землевладельца, так что усадьба аж расцвела, и каждое дерево словно принарядилось. Астрид ясно дала всем понять, что этот день рождения должен быть лучшим в истории Парифата. Чтобы ни у кого из гостей даже сомнения не возникло.
Даже Лурия прониклась торжественностью момента и сидела очень серьезная в желтом
Гости стали подтягиваться сразу после завтрака. Астрид пригласила их приходить на улицу Тюльпанов 22, где дежурил Тифон. Он провожал приходящих на второй этаж, к сорок третьей квартире, а там открывал для них портал.
И первым пришел Копченый, который вернулся в Мистерию еще вчера, но переночевал в общаге, потому что было уже поздно. Сразу после него появился Зубрила, который неожиданно для всех привел девочку, причем не гоблиншу, а орчанку.
— Я ее не звал, она сама навязалась! — сразу заявил он.
— Заглохни, Очканавт, — велела орчанка, держа Зубрилу за руку. — Мирте… Астрид, да?..
— Зубрила, мне ее выкинуть назад? — предложила Астрид.
— Да, пожалуйста, — попросил Зубрила, пытаясь вырвать руку.
— Ща! — без разговоров толкнула орчанку Астрид.
— Эй, я с подарком! — возмутилась та.
— С этого надо было начинать! — выхватила у нее коробку Астрид.
Это оказались шоколадные конфеты. Очень вкусные. Зубрила, правда, протестовал, сбивчиво рассказывая, что это его подарок, что это он купил эти конфеты, а Ракшель привязалась, выпытала, куда он идет, а подарок по дороге отняла, чтобы самой подарить…
— Да заглохни ты, отдам я тебе половину, — бросила Ракшель. — Это от нас обеих, Астрид… обоих… как правильно, обоих или обеих?
— Обоих, — пробурчал Зубрила.
— Ты чо, Очканавт, самый умный? — посмотрела на него орчанка. — Я те ща очки разобью.
И она мило улыбнулась, обнажив клыки.
Астрид хотела объяснить этой нахальной дылде, что Зубрила ее друг, так что нечего тут его унижать, но поняла, что это будет стратегически неверным. Зубрила хоть и гоблин, но мальчик, так что заступничество от хоть и демона, но девочки, его унизит еще сильнее. Он совсем потеряет лицо, а ему с этой Ракшель еще минимум четыре года вместе учиться.
И тогда Астрид поступила иначе.
— Эй, Копченый! — крикнула она. — А Зубрила невесту привел!
— Что?!
— Что-о-о?!
Орки не краснеют, у них кожа цветом как ореховая скорлупа. Но Ракшель все равно как-то умудрилась запунцоветь — она оттолкнула Зубрилу и принялась гневно орать, что она не гоблинофилка, а Зубрила ей просто должен.
Копченый, кстати, даже и не обернулся. Он расспрашивал дядю Дегатти, не появлялся ли летом тут его папа, не писал ли, не зеркалил ли. В Тирцехлиале он, понятно, ничего не получал, а на адрес общежития в его отсутствие пришло всего одно письмо, и то больше луны назад.