Семья волшебников. Том 4
Шрифт:
Вероника боялась. В первый раз на чужом месте, без мамы и папы за стенкой, без лежащего на страже Тифона. Она не могла заснуть, и с каждой минутой ей становилось все страшнее. Она не смела посмотреть в сторону двери, потому что вдруг та сейчас отворится, и за ней кто-нибудь будет?!
А еще Вероника хотела в туалет. Она все сильнее туда хотела. Она сходила перед сном, когда чистила зубы, но с тех пор прошло много времени, и ей снова захотелось.
— Никто не хочет в туалет? — робко спросила Вероника,
Тишина. Соседки крепко спят. Конечно, они старше, они не боятся страшилок. То есть боятся, но не так сильно, как Вероника.
И когда терпеть стало совсем невмоготу, Вероника взяла одеяло, чтобы в случае чего спрятаться, и открыла дверь в коридор.
Кажется, комендант их общежития тоже жадный и экономит масло… ману. В коридоре было темно, только из холла пробивалось немного света. Вероника пожалела, что выбрала пятую спальню, а не седьмую, потому что седьмая ближе всех к ванной.
Надо зажечь свет. Надо как-то зажечь свет. Дедушка Инкадатти говорил, что для этого надо приказать духу-служителю. Назвать его по имени и приказать.
Но Вероника забыла, как его зовут. Годзата?.. Гартазата?.. Там точно были «г», «д», «з» и «а», но как их правильно расставить, Вероника не помнила. И очень боялась экспериментировать, потому что если экспериментировать будет она, то какая-нибудь Годзата или Гартазата непременно явится, только вот неизвестно, как она выглядит и насколько длинные у нее клыки.
Так что Вероника взяла себя в руки и зашагала в темноту.
Темнота казалась живой. Она как будто шевелилась, и скрываться в ней могло что угодно. Вообще что угодно. Что угодно может схватить маленькую девочку, которой сейчас и так непросто.
Вероника сделала шаг, сделала другой. Темнота как будто шептала, и Вероника сама шла в нее, как на казнь.
— Помогите, — тихонечко сказала она, жмурясь от страха. — Проводите кто-нибудь. Призываю… кого-нибудь.
Ее руки коснулась другая рука, и Вероника доверчиво в нее вцепилась. Вокруг стало чуточку светлее, и она увидела высокого худого дядьку, который молча повел Веронику к ванной.
С ним стало совсем не страшно. Он словно разгонял тьму, так что Вероника даже оставила одеяло на полу. А доведя ее до ванной, дядька встал у дверей на страже, так что Вероника спокойно все сделала.
Потом он довел ее обратно до спальни. Вероника подобрала одеяло, вложила в длинную костлявую ладонь конфету и пискнула:
— Спасибо! Изгоняю…
— Не надо меня изгонять, — покачал головой дядька. — Я и так тут живу.
— А, ладно!.. Но если встретишь Фобози, ты его прогони.
— Я и есть Фобози, — ответил дядька.
— А, тогда ладно, — сказала Вероника. — Спасибо, что проводил.
Неудобно получилось.
Глава 7
Вероника
Нет, кажется, раньше было ровнее. Вероника снова поправила.
И снова как-то не так. Вероника поправила в другую сторону.
Еще хуже. Когда придет классный наставник, он точно будет ругаться, что у Вероники все такое неровное и неаккуратное.
Хотя… большая часть индивидов как будто даже не замечает, что мир вокруг какой-то раздражающе неровный.
Можно еще смириться, что яблоко неровное — ему так и положено. Хотя было бы гораздо лучше, будь оно идеально круглым. Без вот этих вот выкрутасов. В итоге оно такой формы, что про яблоко говорят, что оно в форме яблока.
То же самое с грушей. Даже слово есть отдельное — «грушевидный».
Вероника всегда считала, что груша зашла слишком далеко.
Она положила рядом с учебником яблоко и грушу, которые очень удачно нашлись под столом, и сравнила их. Неровные. Совсем неровные.
Мама говорит, что это нормально, что неровное всё. И грязноватое всё — даже то, что должно быть чистым. И это естественное состояние всех вещей, так что Веронике не надо на этом зацикливаться. А если всё будет безупречно правильным и чистым, то это будет даже скорее некрасиво. И странно.
Конечно, демоны мудры. И к ним надо прислушиваться. Особенно, если демон — мама. Мама плохого не насоветует.
Так мама говорит, так что это правда.
— О, ты фруктов с завтрака взяла? — покосилась сидящая рядом Бумбида. — А тебе не много сразу яблоко и грушу?
— Космодане, Бумбида, ты выгоблиниваешь у ребенка яблоко? — проворчала Свертхи.
— Ваще-т, я выгоблиниваю грушу, — обиделась Бумбида.
Вероника подтолкнула яблоко и грушу к огрихе и гномке. Она их все равно не хотела. Она хотела… персик. М-м-м, какой сладкий…
Колокол уже прогудел, но классный наставник еще не пришел, так что Вероника раскрыла учебник и принялась читать сама, потому что идет время занятий, а его нельзя тратить попусту. Но она мало что понимала, потому что первым уроком им поставили метафизику.
Предисловие и вводную часть учебника она вчера уже прочитала. Но там не было ничего важного — просто устройство реальности в самых общих чертах. Так, чтобы даже страбар понял.
А Вероника все-таки поумней страбара, так что эту часть она поняла… ну, в целом. Но дальше пошло не такое простое.
— Чёт ничё не понятно… — сказала она, в третий раз перечитывая первый параграф.
— Да-а-а… — кивнула Бумбида, водя толстым пальцем по строчкам.
Кажется, она понимала еще меньше.