Семья волшебников. Том 4

Рудазов Александр

— Знаю, — вздохнула девочка, пытаясь заплести ногу за ногу.

У нее единственной так и не получилось принять базовую асану. Ее базовая асана — сидение в кресле. Или лежание в кровати. А на циновке как ни усядься — все неудобно.

— Тебе нужно больше тренироваться, — сказала мэтресс Мальвазия.

— Можно мне просто сидеть, как удобно? — попросила Вероника.

— Да, именно

это ты и должна делать, — ответила классная наставница.

— Тогда мне нужно кресло, — попросила девочка. — Можно мне кресло?

— Попробуй справиться без него. У тебя не всегда будет кресло под рукой.

Вероника хотела заспорить, но передумала и потупилась. Раз уж она поступила в университет, надо слушаться классных наставников, потому что в чем иначе смысл? Не слушаться их она могла и дома. Там было бы даже проще.

Астрид вот никого не слушается, ну на нее и жалуются все время. А Вероника будет себя хорошо вести и больше никогда никому неприятностей не доставит.

…Астрид не могла дождаться, когда начнется заклинательство. ПОСС, а уж тем более история и философия магии — предметы такие, малокудесные. ПОСС-то еще ладно, но и там классная наставница в основном зудит, как важна безопасность для волшебника и как легко ему помереть молодым. Скука смертная… не всегда, но часто.

На первом курсе любимыми уроками у Астрид были физмагия (даже несмотря на Гробаша!) и высшая магия. Она практик, а не теоретик. Боевой чародей, а не кабинетный теребун. Когда нужно действовать, а не умствовать, она всех оставит позади.

Но на втором курсе добавляется заклинательство, и Астрид много ждала от этого предмета. Наверняка это еще кудесней высшей магии, потому что высшая магия хоть и высшая, но немного тупая — двигай себе предметы взглядом, да и все тут. И у Астрид получалось лучше всех, даже лучше Ариссы, но она хотела большего.

— … Большивааааа!.. — выкрикнула она, патетически вскидывая руки кверху.

Жалко, что все уже вышли и никто не увидел этой эмоциональной сцены.

Аудитория заклинательства отличалась от других. Большинство устроены примерно одинаково — полукруг, в центре кафедра классного наставника, от нее дугами расходятся ступени, на которых стоят длинные парты. Ступеней всегда пять, в каждом ряду может усесться восемь индивидов размером с Астрид.

Иначе выглядит аудитория по маносборчеству, где вместо парт циновки для медитации, и по высшей магии, где нет ступеней, парта у каждого своя, а между ними широкое пространство, по которому ходит классный наставник. И, конечно, физмагия, у которой вообще нет аудитории, если не считать кабинета Гробаша, но он в нем проводит только классные часы.

А заклинательство проводили хоть и не снаружи, но все равно под открытым небом. На такой огромной лоджии, которая выступала так, словно Риксаг вытянул в сторону ладонь. И на этой белокаменной ладони, окруженная десятками циновок, стояла седая, похожая на одуванчик бабушка с такой улыбкой, что больно смотреть. На ней было пышное платье, расшитое золотыми нитями, на голове элегантная шляпка, на ногах мягкие туфли с загнутыми носами, а на шее — медный медальон.

— Как я рада, что вы все попали именно ко мне! — пропела мэтресс Ольмитори, махая сухонькой ручкой. — Специально просила Дузика — дай мне в этом году непременно самых

талантливых! На меньшее не согласна, так ему и сказала!

Астрид гордо выпрямилась. Вот так-то. Она тут среди самых талантливых.

— Хе-хе, Дузик… — хрюкнул сидящий рядом Гымбутур. — Опустили…

Астрид бросила на него снисходительный взгляд. Орки. Они… не понимают некоторых вещей. У орков если тебя назвали уменьшительно, то это унижение и попытка доминировать. Они из-за этого насмерть дерутся. Когда Пог в прошлом году назвал Гымбутура Гымом, тот его чуть стулом не убил.

Астрид представила мэтра Дуззбаума, который дерется насмерть с этой бабулечкой, и тоже невольно хрюкнула.

А мэтресс Ольмитори, сама бывший ректор Ингредиора, смотрела на своих учеников с невозможным умилением. Словно на внуков, что наконец-то приехали ее навестить… да-да, даже на Гымбутура!

— Вам всем должны были дать книжечки, — просюсюкала классная наставница. — Такие красненькие, с золотыми буквами. Давайте их откроем!

Зашуршали страницы. Астрид сделала очень-очень прилежный вид, потому что если классный наставник начинает с того, что велит открыть учебник, то это будет нудный урок.

— Ой, какая нудятина, — вздохнула мэтресс Ольмитори, тоже полистав учебник. — Вот зачем они исправляют то, что работает? Зачем эти новые редакции? Ну ладно. Давайте закроем учебники. Потом, если хотите, почитайте сами, что там эти зануды накропали, а я вам расскажу, как на самом деле все работает.

И она принялась рассказывать. Она очень восторженно рассказывала! Кружилась по лоджии, как юла, взмахивала руками, один раз чуть не ухнула с края, но удержалась! Махала тоненькими морщинистыми ручками, называла всех «детками» и «ребятками» и заливалась соловьем, влюбленная в свой предмет.

— … Если бы вы учились на Бакулюмусте, Вербалеоне, Поэтарусе или Симфониаре, заклинательства у вас были бы полные пять курсов, — щебетала классная наставница. — Но и для всех остальных этот предмет ужасно важный, так что до пятого курса мы с вами не расстанемся… здорово, правда?.. Вы рады, детки? Я вот очень! Умение заклинать — это основа основ, это вот на такусенькую мелюзгу менее важно, чем маносборчество, и уж точно важнее всего остального! Даже для Ингредиора. Я вот профессор Ингредиора и профессор Вербалеона — и не жалею, потому что учиться ужасно увлекательно, а учиться заклинаниям — увлекательней вдвойне! Правда? Вы согласны? По глазам вижу, что согласны! Так-так, а давайте-ка сейчас попробуем все вместе. Давайте, хором, хором, повторяйте за мной: атзе банум канкаста трагадош!

— Атзе банум канкаста трагадош! — охотно повторили все.

Мэтресс Ольмитори прислушалась, повертела головой и вздохнула:

— Ну вот, снова ничего не вышло. Никогда ни у кого с первого раза не выходит. Но вы не огорчайтесь, так и должно быть. Вы ведь даже не знаете, что это заклинание делает, а потому для вас это просто вздор и белиберда. А вот если б знали…

Классная наставница хихикнула, как нашкодившая девчонка, приложила ладонь ко рту и вполголоса сказала:

— Я вам по секрету открою: это очень древнее заклинание, которое распахивает портал в мир демонов. При Колдующем Императоре оно было так запрещено, что меня бы уже сейчас заковали в короний и сослали туда, где гоблины жить не хотят. Так что вы уж меня не выдавайте, хорошо?