Сердце Единорога. Стихотворения и поэмы

Клюев Николай Алексеевич

<1914>

199

Вы, деньки мои — голуби белые,

А часы — запоздалые зяблики,

Вы почто отлетать собираетесь,

Оставляете сад мой пустынею?

Аль осыпалось красное вишенье,

Виноградье мое приувянуло,

Али дубы матёрые, вечные,

Буреломом, как зверем, обглоданы,

Аль

иссякла криница сердечная,

Али веры ограда разрушилась,

Али сам я — садовник испытанный,

Не возмог прикормить вас молитвою?

Проворкуйте, всевышние голуби,

И прож^бруйте, дольние зяблики,

Что без вас с моим вишеньем станется:

Воронью оно в пищу достанется.

По отлете ж последнего голубя

Постучится в калитку дырявую

Дровосек с топорами да пилами,

В зипунище, в лаптищах с оборами.

Час за часом, как поздние зяблики,

Отлетает в пространство глубинное...

Чу! Как няни сверчковая песенка,

Прозвенело крыло голубиное.

Между 1914 и 1916

200

Бабка тачает заплаты, —

Внуков кургузый зипун.

Дремлют у печки ухваты,

Вороном смотрит чугун.

С полки грозится мутовка:

«Нишкни! Идет лесовик!..»

Грезит спросонка винтовка:

«Где же хозяин-лесник?

Ржавчина ест мое дуло,

Выщерблен кремень давно!..»

Шарят лесные отгулы

Темени звонкое дно.

Поздно. Доштопать бы ворот.

Внучек белее, чем лен,

«Тятька лосихой запорот»,—

Всякому вымолвит он.

Давеча дивный прохожий

В Выгово шел налегке,

С матерью-скрытницей Божьей

Сходство нашел в пареньке.

Баял: «Пречудна Лукерья —

Града то-светного дщерь,

Мужу за нечесть безверья

Выбодал душеньку зверь».

Вторя старухиным думам,

Плещет за ставнею куст:

«Будет твой внук Аввакумом,

Речью ж Иван Златоуст».

Снам умиляется бабка:

«То-то б утешил меня...»

Темень — кудели охапка

Тушит

кадильницу дня.

Между 1914 и 1916

201

Талы избы, дорога,

Буры пни и кусты.

У лосиного лога

Четки елей кресты.

На завалине лыжи

Обсушил полудняк.

Снег дырявый и рыжий,

Словно дедов армяк.

Зорька в пестрядь и лыко

Рядит сучья ракит.

Кузовок с земляникой —

Солнце метит в зенит.

Дятел — пущ колотушка —

Дразнит стуком клеста,

И глухарья ловушка

На сегодня пуста.

Между 1914 и 1916

202

Октябрь — петух медянозобый

Горланит в ветре и лесу:

«Я в листопадные сугробы

Яйцо снегбвое снесу».

И лес под клювом петушиным

Дырявым стал. Курятник туч

Сквозит пометом голубиным,—

Мол, Духа Божьего не мучь,

Снести яйцо на первопутки

Однажды в год тебе дано...

Как баба, выткала за сутки

Речонка сизое рядно.

Близки дубленые Покровки,

Коровьи свадьбы, конский чёс.

И к звездной кузнице, для ковки,

Плетется облачный обоз.

Между 1914 и 1916

203. Вражья сила

Возят щебень, роют рвы,

Понукают лошаденок.

От встревоженной травы

Дух идет, горюч и тонок.

В лысый пень оборотясь,

На людей дивится леший:

Где дремали топь и грязь,

Там снуют седок и пеший.

И береза, зелень кос

Гребню ветра подставляя,

Как вдова, бледна от слез —

Тяжела-де участь злая.

Камни — очи луговин

От тоски посоловели,

Прячут изморозь седин

Под кокошниками ели.

И звериный бог Медост

Пришлецам грозит корягой:

Мол, пробыть до первых звезд,

Опосля уйти ватагой.

Вот и звезды, как грибы,