Сердце ночи

Лопатто Михаил Осипович

Игрок

Еще вчера, тосклив, мятежен, Ты банк нерадостный метал, И словно воздух был разрежен, Так жадно ты его глотал. А нынче на душе ни тени, Забыт румяных карт узор, Сигару куришь, полный лени, Роняя пепел на ковер. Визжат стрижи в эфире блеклом, Внизу газетчики кричат, И жарко солнце бьет по стеклам, И новой радостью ты рад, Что не забыло сердце биться, Что день — затейливый роман, Где

утро — первая страница, А вечер — отдых и кальян.

<1915>

«Радость, гостья хлопотунья…»

Радость, гостья хлопотунья, Целый день в груди пропела, Лишь с закатом присмирела И нахохлилась, летунья. Что же ночью: быть веселью, Друг придет с вином и песней Или станет все чудесней, — Будет муза в нашу келью. Иль, накинув шубку кунью, Ты придешь под эту крышу, И опять, опять услышу Радость, нежную певунью.

<1917>

«Всех городов пышней Сидон гостеприимных…»

Всех городов пышней Сидон гостеприимных, Из тесных уличек сплетен гостеприимных. На вертелах дымится жир и вина сладки, И звонкий слышен щебет жен гостеприимных. Румян от солнца и пути за стол садишься, Рабынь толпою окружен гостеприимных. Догадлив ты: в тенета роз был пойман ловчий И негой двух сестер пленен гостеприимных, Но скромный не откроет, в чьих объятьях смуглых Отраду ласк вкушает он гостеприимных.

<1917>

«Я утром обходить базар люблю…»

Я утром обходить базар люблю, И пестрый праздничный товар люблю, Лимонов груды, устрицы и мед И вин сирийских сладкий дар люблю, Ковры палаток, голубей и жен, Над взморьем всплывший солнца шар люблю. Лишает мудрый покрывала мир, А я сплетенье тайных чар люблю. Нежнее зорь, вина хмельней — клянусь! — Я губ сухих и свежих жар люблю.

<1917>

«Рассказ об Индии богатой…»

Рассказ об Индии богатой, О ларях с грудою камней, Багряных, как разлив заката Над влажной зеленью полей, О людях с опаленной кожей У медленных и синих вод, О пагодах, где камень — ложе И яхонт освещает вход, О кораблях, узорным носом Избороздивших океан, И о знакомом лишь матросам Очарованье новых стран… Не шьют, заслушались девицы, Надменен карла, как пират. Спит в кресле няня. Половицы У печки сохнут и трещат. И если выйдешь — двор оснежен, Потянет сеном от телег, И талый ветер смутно нежен. Все в мире — звезды, синий снег, Уют, мерцание лампадок, Лебяжьих думок жаркий пух. И сон мечтателен и сладок, Когда

в сенях поет петух.

<1915>

«Пока, в жасминной мгле покоясь…»

Пока, в жасминной мгле покоясь, Блаженно дремлет Афродита И сладок нам сирийский пояс, Над жертвенной землей развитый, Пока беспечно снятся сонным Фонтанов лепет, розы, пена, Гефест опутает влюбленным Сетями нежные колена, Ворвется в лунные пустыни, Развеет чары ярким смехом. День полон шелестом и эхом, А дали солнечны и сини. Отрадно слышать из амфоры Вина густого хрупкий клекот, В покое дальнем лютни рокот И золотистый смех Авроры.

<1917>

«Розов мрак опочивален, мой любимый…»

Розов мрак опочивален, мой любимый, Но сегодня ты печален, мой любимый. Или бредишь ты княжною, розой чайной, Поволокой глаз ужален, мой любимый? Ах прошли весна и лето, солнце вянет, И залив уж не зеркален, мой любимый. Что с моим ты сделал сердцем! Виноградник И разрушен и повален, мой любимый! По утрам не бродит с флейтой сам садовник Меж холмов и меж проталин, мой любимый.

<1917>

«Стучу к тебе, дрожа, горя: открой мне дверь!..»

Стучу к тебе, дрожа, горя: открой мне дверь! Пока не занялась заря, открой мне дверь! Блуждая в улицах пустых, я изнемог, Прохладны ночи сентября, открой мне дверь! Задуй светильню, чтоб сосед не видел нас, Рукой нежнее янтаря открой мне дверь! Рассудок сладко нам терять, мы будем пить, Во все края, во все моря открой мне дверь!

<1918>

Дождь идет

Полдень дымчат и прохладен. Теплый дождь. Застучал, как дробью градин, теплый дождь. Встал стеною пар, не виден наш залив, Каплет с черных виноградин теплый дождь. В сад я вышла срезать розу — плащ намок. После хмеля ласк отраден теплый дождь. Боги, горним водоемом милый стал, Трижды я впиваю на день теплый дождь!

<1918>

Воробей Вероники

Затворник робкий, воробей, Тебя прелестница ласкала, Меж рук своих отогревала От стужи ледяных ночей. Она коснулась спелым ртом Твоей головки, зябкий крошка. Пушистым ты лежал комком. Лучей дробящихся огонь Пробился в мерзлое окошко. Как сердце крохотное билось В ее душистую ладонь! Что смутно ей самой открылось, Слетела ль к ней желаний стая, Поймет ли радостно теперь, Что слаще, чем ворота рая, Запретных ласк и плена дверь?