Сердце ночи

Лопатто Михаил Осипович

<1917>

Из сборника «СТИХИ» (Париж, 1959)

В ПУТИ

«Города проплывают в тумане…»

Города проплывают в тумане — Золотистые арки и башни. По холмам между лестниц и зданий Виноградники, рощи и пашни. Понемногу сгущается вечер. Не грусти! в синеве за горами Ждет усталого путника встреча После долгой разлуки с друзьями.

<1952>

Весна

в горах

Кукушка за холмом кукует. Прошли снега, дожди, циклоны, Зазеленели нежно склоны, И непокорно мысль кочует. Там за холмами — воздух синий, А за равниной — море, волны, Весь мир, движеньем жизни полный, Долины, реки, Аппенины. Охвачен путник новой дрожью Предчувствий светлых и счастливых, Благословляет землю Божью, И облака, и гнезда в ивах.

<1956>

«Как встарь, о жизни быстро тающей…»

Как встарь, о жизни быстро тающей Люблю я в сумерки грустить. Мечтаю, словно утопающий, Спасясь, по-новому зажить. Как скопидомы-собиратели, Мы в ящик мира не запрем. Одни бездомные мечтатели Везде находят отчий дом. Восторг и нежное волнение Не просветляют гордеца, Но перед смертью примирение Нисходит в кроткие сердца. В теснине войн, в пути, в изгнании Я веры бодрой не терял. Я видел ангелов в сиянии И каждый день благословлял.

<1952>

«От прежних дней — пустыни сладкой…»

От прежних дней — пустыни сладкой, Что сохранил стыдливо ты? Немного в сердце теплоты, Портрет поблекший, да закладкой Давно засохшие цветы. Дни тают, словно дуновенье, Друзья редеют что ни год, И одиночество растет. Но вечно каждое мгновенье, Все, что трепещет и цветет. Преодолей свои печали, Болезнь, разлуку, темный труд. В тебе ушедшие живут. Сияют солнечные дали И обещают и зовут.

<1952>

Уличные стихи

Я вздрогнул, встретив на витрине Рекламной радости слова. Блеснул наклонно купол синий И отразилась голова. Звонок прозвякает ненужный, Кровь хлынет в мозг, в ушах звеня. Но ты над ниткою жемчужной Уже забыла про меня. Мне не припомнить, стоя рядом, Где мы встречались и когда. И, обменявшись быстрым взглядом, Мы разошлися навсегда.

<1920>

Полет

Повисла жужжащая птица. Недвижна

эфирная стужа, И море, как мертвая лужа, В пустынное небо глядится. Земля — отвлеченная схема. Нет радости дикой полета. Здесь люди — безличные кто-то — Растеряны, жалки и немы. Стрекочет биением сердца Минутная стрелка столетий. Порвать бы тоскливые сети, Вернуться на землю, согреться!

<1952>

«О формы хрупкие руки…»

О формы хрупкие руки, Прозренья кротости в морщине! Как нежно радостны, легки Соединенья чутких линий! Одна — доверие судьбе, А в этой пленено пространство. Моя рука, есть на тебе Упрямство и непостоянство. Печаль — случайна. Разожмешь Ладонь — стирается унынье, И лень, и ложь, и злобы дрожь, И обольщение павлинье. Мне сладко вместо дневника Иметь попутчика такого. Но выдает моя рука, Чего назвать не смеет слово.

<1920>

«Ни звезд, ни звука. Воздух влажный…»

Ни звезд, ни звука. Воздух влажный Дохнет порой из темной чащи. Лес полон жизни шелестящей, Ползучей, робкой и отважной. Покинул зверь свою берлогу, И гриб встает, взрывая хвою. К любовному готовясь бою, Выходит жаба на дорогу. Скользит змея; на лапах ели Притихла белка осторожно. Гроза надвинулась тревожно, Застыв в угаре серной прели. Спешит к ночлегу путник редкий, Расставшись вдруг с мечтою нежной: Как призрак смерти неизбежной, Сорвалась птица с черной ветки.

<1959>

«Я дни берег ревниво, как червонцы…»

Я дни берег ревниво, как червонцы, Часы, минуты — темный скопидом! Ловец глубин чужих, забыв про солнце, Живую душу проверял стихом. Я думал жить, весь мир преображая Усильем воли, мысли остротой. Гармония мне снилась неземная, Сиял бесплотно лик любви большой. Игрок за полночь ставок не считает, Не веря счастью и не в силах встать. Как смутен дух! Как дни безумно тают! А я готовлюсь, все хочу начать.

<1932>

Звериный зов

Уйти б на волю в ночь из клетки душной, Бродить бесцельно между хвой и скал, И чтобы дождь, отвесный и воздушный, Как слезы счастья по лицу стекал. Бежать из комнат людных без оглядки, Забыться, все забыть и все посметь, Покинуть зыбкий плен и шаткий, На воле петь и вольным умереть.

<1956>