Сердце Забытых Земель

Михайлов Дем Алексеевич

Летающий верблюд четырехсот сорок четвертого уровня… нет, спасибо, нам с таким враждовать не с руки.

Отбившись от массовой хомячиной атаки, мы добрались до чего-то вроде косого глубокого рубца — будто кто-то вбил в кору гигантский топор — и подниматься стало не в пример легче. На четвереньках, сдирая мокрый лишайник и удивительно твердую желтую паутину, мы поднялись еще выше и «выпали» на первый из двух расположенных бок о бок «лепестков» — тех самых, что были укрыты заливаемыми нескончаемым дождем рощицами, скрывающими какие-то руины.

В руинах были пауки сто семидесятого и двухсотого уровней — нам повезло увидеть их заранее и, наверное, только это и спасло нас от гибели. Красные ники говорили о их агрессивности, а названия пугали «черный сорокопут-кровежор». Размерами

они были со здоровенную собаку, двигались с удивительным проворством, но явно были подслеповатыми, раз не заметили наше шествие по самому краю островка — уж лучше прыгнуть в бездну, чем драться с этими многоногими уродами. Там хоть аркан спасет и есть шанс зацепиться. А в битве с пауками шансов у нас нет.

После тяжелейшего марш-броска через Пущу следом за золотистой осой, после перелета через мрачную бездну, я даже думать не мог без содрогания о том, чтобы повторить этот путь. А ведь именно туда нас и вышвырнет после гибели — на ближний берег Большого Рачьего озера.

Провал посередине моста мы преодолели прыжком, страхуясь моим лассо, после чего осторожно сошли на мокрую траву, усыпанную звенящими от дождя стеклянными колокольчиками. Я неосторожно наступил на один из них, и он удивительно громко хрустнул под подошвой, после чего рассыпался с пронзительным стоном-плачем, который разом подхватила вся поляна. Настоящий скорбный перезвон и мы, подгоняемый этим жалобным плачем, рванули что есть сил через поляну, безжалостно давя стеклянные цветы — потому что увидели, как из рощи позади нас вымахнула целая стая огромных пауков сорокопутов и рванула за нами. Ругаясь, падая, вскакивая, мы оббежали пустую на вид рощицу с руинами, Бом выдрал по пути ржавый двуручный топор из массивного пня, перебрались через поваленное толстенное дерево, сдирая с него пласты гнилой коры и, вцепившись в покачивающиеся на ветру виноградные лозы, начали спешный подъем.

Пауки почти настигли нас.

Почти.

Но они оказались на покинутом нами цветочном пятачке секунд через двадцать после того, как мы его покинули. И этого драгоценного промежутка нам хватило, чтобы подняться повыше, зацепиться понадежней и замереть в полной неподвижности и в глухом молчании, не сводя испуганных глаз с происходящего внизу. Пауки тоже замерли. Страшные, похожие на перевернутые суповые тарелки, покрытые густой черной шерстью, они мокли под проливным дождем и терпеливо ждали очередного звона или еще какого-нибудь звука. Но не дождались. Мы оказались терпеливее и не шевелились до тех пор, пока разочарованные твари не решили, что добыча ускользнула и не пришли в движение. При этом пауки не убрались обратно на отделенный разбитым мостом лепесток — они спрятались под ветвями ближайшей рощи. Получается, теперь те первые заросли пустые, а здесь засели в засаде жуткие монстры. И если сейчас не привлекая их внимания вернуться туда и хорошенько пошариться, то можно и отыскать что-нибудь стоящее. Но мы просто полезли вверх, следя за тем, чтобы не производить лишнего шума. Старые лозы легко выдерживали наш вес, по пути мы подкрепились терпким виноградом, увеличившим наши силы и выносливость, что было как нельзя кстати. Поднимаясь, я бросил взгляд вниз и только сейчас заметил, что вокруг каждого из раздавленных нами случайно стеклянных колокольчиков, вдавленных в траву, расплылись пугающие красные пятна.

Добравшись до низа очередной площадки, мы немного отдохнули, готовясь к очередному забегу от опасности и только затем перевалили через край и осторожно ступили на поросшую серой как графит травой долинку. В центре высились руины какого-то примыкающего задней стороной к Древу средневекового замка с островерхими башенками, с частично обрушенной защитной стеной. Миниатюрное и хорошо защищенное жилище феодала с разбитыми вратами, за которыми виднелась небольшой каменный двор, а еще дальше мы увидели распахнутую дверь, за которой начиналась темнота внутренних помещений. Туда мы не пошли. Слишком опасно. Мы и во двор входить не стали, предпочтя подняться по наружной стороне стены с помощью тех же вездесущих виноградных лоз, затем вскарабкались на самую высокую башню и, втиснувшись в узкие щели окон, оказались на небольшой

площадке. Тут имелся засыпанный мусором каменный сундук и привалившийся к нему спиной скелет в рваной кольчуге, широко раскинувший ноги в высоких сапогах со шпорами и наставивший взведенный арбалет вниз — на ведущую сюда узкую винтовую лестницу. Заряженный в арбалет болт я узнал сразу — взрывной и реально мощный. Такой болт в «большой Вальдире», до того, как начался дикий ажиотаж закупок в связи с грядущим Великим Походом, стоил не меньше трех серебряных монет. Дорогой одноразовый расходник. Буквально стреляешь собственными деньгами…

Как только Бом спрыгнул на площадку, скелет с треском встрепенулся, начал подниматься череп с пучками редких рыжих волос, в глазницах зажегся рыжий же свет, проявилась над головой алая надпись и цифры сотого уровня, но ничего сделать враг не успел — вцепившись в арбалет, полуорк принялся бить краем щита по трясущимся костям рук и не останавливался до тех пор, пока не перебил их в локтях и не лишил его опаснейшего оружия. Взрыв в замкнутом пространстве — нет, спасибо, не надо. Арбалет я перехватил и передал висящему снаружи Храбру, а сам ударил пожирающей ману кладонией и пока она разрасталась, помог Бому добить гада вместе с швыряющими камни алхимиком и лекарем. Может и дольше пришлось бы повозиться, но повезло, что скелет изначально сидел, а подняться ему Бом так и не дал, равно как и вернуть себе оторванные руки.

Сунувшись вниз, спустившись на десяток ступенек, засыпанных хрустящими под ногами листьями, скрывающими под собой десятки алых уховерток, я убедился, что непосредственной опасности прямо сейчас нет, хотя заметил на расположенном ниже пятачке два сидящих у стены скелета. Один был вооружен занесенным над головой мечом, другой сжимал в ладонях мигающий красным стеклянный шар — огненная бомба. Руки так и чесались забрать драгоценный расходник, но скелеты наверняка очнутся от вечного забытья и тогда мне не поздоровиться. Еще был вариант с лассо — захватить и дернуть — но это опять же пробудит скелетов и поэтому рисковать я пока не стал, предпочтя подняться наверх, где уже чем-то грюкали ждущие меня друзья.

А грюкали они ожидаемым — сундуком, пытаясь оный вскрыть. Особенно усердствовал жадный полуорк, чем я удивлен не был, но рядом с ним неистовствовал в попытке вскрыть замок Док — а вот это уже было удивительно. Откуда такое рвение у нашего лекаря?

Я так и спросил.

И получил честный ответ — Док был настолько впечатлен плевком летающего белого верблюда, а затем забегом по наши души мохнатых пауков, что истово мечтал теперь о куда более сильной целительной магии. Что ж — вполне понимаю. Я и сам был впечатлен, увидев глубокую воронку в песке, оставшуюся после небрежного плевка горбатого иноходца…

Далеко не все растущие из тела Древа «лепестки» подходят нам по уровню. Нам очень повезло приземлиться на клеверной площадке. Кстати, когда мы покинули клеверную поляну и взглянули на нее уже издалека, то увидели ее название, висящее в небе — Клеверный Утес. Поэтично. И спасибо бирвалам, что они слабы и не смогли нас слопать.

Лепестки с разрушенным мостом назывались почти одинаково — левая Длань Паукорэнна и соответственно правая. Как называются руины с опутанным виноградом замком — пока не знаю, но особо не сокрушаюсь по этому поводу, хотя исправно продолжаю делать скриншоты и отправлять их в реальный мир. Как я понял, на локации надо побывать, затем покинуть ее, оглянуться — и получишь системное зыбкое оповещение.

Пока я восстанавливал бодрость и успокаивался — после бега наперегонки с пауками меня до сих пор потряхивало — ухающий похмельным филином Бом сумел сокрушить крышку сундука своей дубиной. В ставших ненужными петлях жалобно покачивался закрытый замок, до конца исполнивший свой долг. Ну это и логично — среди нас нет мастера по вскрытию замков. Знаю одного такого, но он не с нами. Да и отправься вдруг Шмыг с нами, будь он тут с самого начала, я сильно сомневаюсь, что его бы порадовал сброс всех статов, навыков, достижений и возвращение к первому уровню — уж слишком крутым он стал судя по всему и не захотел бы этого терять. А еще он стал куда более серьезным… и чуток мрачноватым.