Сердце зимы (Колесо времени - 9)
Шрифт:
– Спасибо, Байл.– Твердый голос необходим для команд, но она гордилась, что ее голос сейчас был тверд.– Найди этого мастера Коутона и Тома Мереллина, если можешь. Возможно что-то можно будет сделать.
Он не поклонился перед уходом, но она даже не упрекнула его в неуважении. Она не позволит Взыскующему взять ее... их. Она сделает все что возможно, чтобы остановить его. Это решение она приняла еще перед уходом Бетамин. Она наполнила бренди до краев смятый стакан, думая напиться так как никогда прежде, но просидела, глядя в темную жидкость, не выпив не капли. Все что возможно. Свет, она ничем не лучше Бетамин! Но это знание ничего не меняет.
Все. Что. Возможно.
ГЛАВА 22
CЛОВНО ИЗ ВОЗДУХА
Рынок Амхары был одним из трех в Фар Мэддинге, где иностранцам позволяли торговать, но, несмотря на название, огромная площадь не была похожа на рынок - нигде не было видно ни рыночных ларьков, ни витрин с выставленным
Придет весна, и торговля оживет, несмотря на то, что купцы будут платить втрое больше за любое место, которое смогут найти.
На круглом мраморном пьедестале посередине площади возвышалась величавая статуя Савион Амхара, два спана высотой, в отороченной мехом мантии из мрамора, с искусно сделанными мраморными цепями вокруг шеи - символ ее должности. Мраморное лицо под драгоценной мраморной диадемой Первой Советницы было суровым, а правая рука крепко сжимала рукоять мраморного меча, лезвие которого покоилось меж ног, обутых в башмачки. Левой поднятой рукой она, предостерегающе, указывала мраморным перстом на Тирские ворота, расположенные в трех четвертях мили отсюда. Фар Мэддинг зависел от купцов из Тира, Иллиана и Кеймлина, но Верховный Совет всегда относился настороженно к иностранцам и к их испорченным чужеземным обычаям. Под статуей стоял один из закованных в сталь Уличных Стражников в кожаном плаще, с нашитыми перекрывающимися квадратными металлическими пластинами и с Золотой Рукой на левом плече, используя длинную прочную жердь, чтобы отпугивать серых чернокрылых голубей. Савион Амхара была одной из трех самых уважаемых женщин в истории Фар Мэддинга, хотя ни об одной из них не было известно дальше пределов озера. Двое мужчин - уроженцев города - упоминались в каждой истории мира, хотя одного, после его рождения, назвали Арен Мадор, а другого Фел Морейна, но Фар Мэддинг сделал все возможное, чтобы забыть о Раолине Проклятье Тьмы и Юриэне Каменном Луке. Именно из-за них Ранд оказался в Фар Мэддинге.
Несколько человек возле статуи Амхары взглянули на него, когда он проходил мимо, но ни один не оглянулся. То, что он был нездешним, было и так ясно по его голубым глазам и волосам, остриженным по плечи. Здесь мужчины порой носили волосы до пояса, либо связанные на затылке шнурком или удерживаемые заколкой. Его простая коричневая шерстяная одежда была самой обычной, хотя не лучше того, что может носить не слишком преуспевающий купец. И не только у него одного не было плаща, несмотря на пронизывающий ветер с озера - большинство людей без плащей были либо бородатые кандорцы, арафельцы с вплетенными в волосы колокольчиками или саэлданцы с ястребиными носами - мужчины и женщины, которые считали эту погоду мягкой по сравнению с зимой в Пограничных Землях, хотя ничто во внешности Ранда не указывало на то, что он тоже житель Пограничья. Он просто отказывался подпускать к себе холод, игнорируя его, словно надоедливую муху. Плащ мог помешать, если придется действовать быстро.
Даже его рост не привлекал внимания. В Фар Мэддинге было очень много высоких мужчин и лишь немногие из них были местными. Сам Манел Рочайд был только на ладонь ниже Ранда, если не выше. Ранд остановился вдалеке за его спиной, позволяя людям и портшезам проходить между ними и иногда скрывать его жертву. Он сомневался, что изменник-Ашаман заметил бы его - с волосами, выкрашенными в черный цвет благодаря травам, которыми его обеспечила Найнив даже если бы тот обернулся. Потерять Рочайда Ранд не боялся. Большинство местных мужчин носило одежду тусклых расцветок, с более яркой вышивкой на груди и плечах и, если были более состоятельными, украшенную драгоценными камнями заколку для волос. Иностранные купцы предпочитали неяркую, скромную одежду, с тем чтобы не казаться слишком богатыми, а их охрана и возницы напяливали на себя грубую одежду из шерсти. Поэтому ярко-красный шелковый кафтан Рочайда заметно выделялся. Он шел через площадь размашистым шагом, словно король - рука пренебрежительно покоилась
"Ты - глупец, что пришел сюда",- тяжело задыхаясь произнес в его голове Льюис Терин.- "Безумие! Безумие! Мы должны убраться отсюда! Мы должны!"
Не обращая внимание на голос, Ранд покрепче натянул свои удобные перчатки и продолжил преследовать Рочайда, не отставая ни на шаг. Несколько уличных Стражников на площади присматривали за Рочайдом. Иностранцев всегда считали нарушителями спокойствия и сорвиголовами, а у мурандийцев была еще худшая репутация. Чужеземец с мечом всегда привлекал внимание Стражи. Ранд был доволен, что оставил свой в гостинице с Мин. Она сильнее устроилась у него в затылке, чем Илэйн, Авиенда или Аланна. Других он осознавал слабее. Мин, казалось, жила внутри него.
Когда Рочайд покинул площадь Амхары, направляясь вглубь города, множество голубей взлетело с плоских крыш, но, вместо того, чтобы сразу же устремиться в небо, сталкнулись друг с другом, а несколько птиц, судорожно взмахивая крыльями, даже упали вниз, на мостовую. Люди, включая даже Уличных Стражников, которые мгновением раньше следили за Рочайдом, изумленно взирали на это чудо. Тот же не оглянулся, но не имело значения, увидел бы Рочайд это или нет. Он знал, что Ранд в городе, даже не видя влияния та'верена, иначе бы его тут не было.
Ранд улыбался, следуя за Рочайдом по улице Радости, в действительности разделенную на две широких прямых улицы посаженными в ряд с равными интервалами деревьями с серой корой без листьев. Рочайд и его друзья, вероятно, думали, что они очень умные. Может быть, они нашли карту северных равнин Маредо, оставленную перевернутой на стеллаже в Твердыне Тира, или книгу о южных городах, отсутствующую на полке в библиотеке дворца Айздайшар в Чачине, или одну из других подсказок, которые Ранд специально оставил после себя. Маленькие ошибки, которые он якобы совершил в сильной спешке, но две или три вместе составят стрелу, указывающую на Фар Мэддинг. Рочайд и остальные отступники быстро сообразили - быстрее, чем он думал - или им помогли, указав куда идти. В любом случае, это не имело значения.
Ранд не знал, почему мурандиец шел впереди остальных, но он знал, что они придут: Торвал и Дашива, Гедвин и Кисман - попытаться закончить то, что они неумело начали в Кайриэне. Жаль, что ни один из Отрекшихся не был достаточно глуп, чтобы последовать за ним сюда. Они просто послали других. Ранд хотел убить Рочайда до прихода остальных, если успеет. Даже здесь, где все они были в равном положении, было бы лучше сражаться с ними порознь. Рочайд был в Фар Мэддинге уже два дня, открыто расспрашивая о высоком, рыжеволосом мужчине, самодовольно расхаживая, будто его ничего на свете не беспокоило. Он выяснил о нескольких мужчинах, которые более или менее подходили под его описание, но Рочайд все еще думал, что он охотник, а не дичь.
"Ты привел нас сюда умирать!" - Простонал Льюис Терин.– "Оставаться здесь так же плохо, как умереть!"
Ранд неловко пожал плечами, согласившись с голосом насчет последнего. Он так же, как и Льюис Терин, был бы рад уехать. Но иногда единственный выбор выпадает между плохим и очень плохим. Рочайд был впереди на пределе видимости. Больше ничего не имело значения.
Чем дальше Ранд отходил от Рынка Амхары, тем магазины и гостиницы из серого камня вдоль улицы Радости больше изменялись. Серебряных дел мастера сменили торговцев ножами, затем золотых дел мастера сменяли мастеров по серебру. Швеи и портные выставляли на обозрение расшитые шелка и парчу, взамен изделий из шерсти. На дверцах карет, громыхающих по каменной мостовой, были лаком нарисованы гербы - их влекли упряжки из четырех или шести лошадей, подобранных по размеру и масти. Верховые ехали на чистокровных тайренских лошадях или на других столь же прекрасных животных. Портшезы, которые несли бегущие рысью носильщики, стали так же обычны, как и пешеходы, а лавочников в кафтанах или одеждах, с обильной вышивкой на груди и плечах, и пешеходов было больше чем людей в ливреях, таких же ярких, как у носильщиков. Изредка кусочки цветного стекла украшали заколки в мужских волосах, иногда даже жемчужины или более драгоценные камни, прошли даже несколько человек, чьи жены смогли позволить себе драгоценности. Только ветер оставался таким же холодным, да уличная Стража, патрулировавшая по трое, настороженно выискивала очаги неприятностей. Их было не так много, как на рынках для чужеземцев, но как только один патруль исчезал из вида, появлялся другой, к тому же там, где Улица Радости расширялась, пересекаясь с переулками, располагался каменный наблюдательный пункт с двумя стражниками, в случае чего готовыми отреагировать на любую тревогу. В Фар Мэддинге общественный порядок охранялся строго.