Сердце зимы (Колесо времени - 9)

Джордан Роберт

Мэт подобрал свой плащ обеими руками. Ему плащ нужен был для тепла. Он видел Сюрот во Дворце, хотя никогда не видел её вблизи. Так близко, как он хотел, во всяком случае. Он не мог представить, чтобы она придала какое-либо значение Великой Путешествующей Выставке Валана Люка с Великолепным Показом Замечательных Вещей и Чудес - так было написано на натянутом между двух высоких столбов у входа на выставку полотнище красными, в шаг высотой, буквами. Если она всё же появится, она, вероятно, сожрёт львов. Или запугает их до смерти.

– Он всё же согласился, Том?
– спокойно спросил он, хмуро глядя вслед Люка.

– Мы можем путешествовать с ним, когда он уедет из Эбу Дар, - сдержанно ответил человек.
– За плату.
–

Он фыркнул, дунул в усы, и раздраженно провёл рукой по своим белым волосам.
– Мы должны есть и спать словно короли, судя по тому, сколько он запросил, но, зная его, я сомневаюсь в этом. Он не думает, что мы - преступники, так как мы до сих пор на свободе, но он знает, что мы бежим от чего-то, иначе мы могли бы двигаться другим способом. К сожалению, он не намеревается уезжать, самое раннее, до весны.

Мэт произнёс несколько отборных проклятий. Только весной. Свет знает, что Тайлин сделает с ним, имея срок до весны. Возможно, идея с Ванином и кражей лошадей не была такой уж плохой.
– Дайте мне больше времени для игры в кости, - сказал он, словно цена не имела значения.
– Если он хочет столько, сколько ты говоришь, я нуждаюсь в толстом кошельке. Одну вещь я могу сказать про Шончан - им, кажется, не надоедает проигрывать.
– Он старался быть осторожным, так долго, насколько позволит его изменчивая удача, и пока ещё ни разу не столкнулся с угрозами перерезать ему глотку за мошенничество, с тех пор как он окреп настолько, что смог покидать Дворец на собственных ногах. Он полагал, что на это распространилось влияние его удачи или, возможно, то, что он является та'вереном, наконец-то сгодилось хоть для чего-то.

Беслан воспринял его серьезно. Смуглый стройный человек ненамного моложе его, он был беспечным и жизнерадостным, когда Мэт впервые встретился с ним, всегда готовым прогуляться по тавернам, особенно если это заканчивалось женщинами или драками. С тех пор, как прибыли Шончан, он повзрослел, стал более серьёзным. По его мнению, Шончан не понимали шуток.
– Мэт, моя мать будет недовольна, если узнает, что я помогаю её красавчику покинуть Эбу Дар. Она женит меня на ком-нибудь с косоглазием и усами, словно у тарабонского солдата.

Даже по истечению столького времени, Мэт по-прежнему вздрагивал. Он никак не мог привыкнуть, как может сын Тайлин принимать в порядке вещей то, что его мать делает с Мэтом. Конечно, Беслан полагал, что она стала немного собственнической - заметьте, совсем немного!
– но это было единственной причиной, по которой он желал помогать. Беслан заявил, что Мэт был тем самым, что было необходимо его матери, чтобы на время забыть о соглашении, к которому ее вынудили Шончан! Иногда Мэт желал вернуться назад в Двуречье, где ты, по крайней мере, знаешь, как думают другие люди. Иногда.

– Мы можем теперь вернуться во Дворец?
– сказал Олвер, скорее требуя, чем вопрошая.
– У меня урок чтения с Леди Риселле. Она позволяет оставаться моей голове на её груди, в то время как она читает мне.

– Значительное достижение, Олвер, - сказал Том, поглаживая усы, чтобы скрыть улыбку. Наклонившись ближе к другим двум мужчинам, он понизил голос, чтобы избежать ушей мальчика.
– Женщина заставляет меня играть на арфе для неё прежде, чем она позволяет отдохнуть моей голове на такой великолепной подушке.

– Риселле каждого заставляет сперва её развлечь, - захихикал знаючи Беслан, а Том с удивлением вытаращился на него.

Мэт застонал. На сей раз не из-за своей ноги или факта, что казалось, каждый человек в Эбу Дар, исключая Мэта Коутона, избирал грудь, чтобы класть на неё свою голову. Те проклятые кости только что снова начали кувыркаться в его голове. Приближалось что-то плохое. Что-то очень плохое.

ГЛАВА 16

НЕОЖИДАННАЯ ВСТРЕЧА

Идти назад к городу было легче, чем две мили по холмам, от чего даже боль из раненной ноги

Мэта ушла на некоторое время, но вернулась назад, прежде чем они смогли достичь вершины холма, с которого могли разглядеть мощные укрепления Эбу Дар гипсово-белого цвета, которые не могла пробить ни одна катапульта. Внутри стен город тоже казался белым, хотя тут и там пробивались сквозь общий цвет разноцветные шпили и купола храмов. Белые дома, шпили и башни, белые дворцы - все словно мерцало даже в серый зимний день. Тут и там в башнях были отломаны зубцы или зияли провалы в стене домов, показывавшие, где прошли сражения, но по правде Шончан произвели не так уж много разрушений. Они были слишком сильны и действовали очень быстро при захвате управления городом, чтобы им успели оказать серьезное организованное сопротивление.

В окрестностях и в самом захваченном городе велась неожиданно бойкая торговля для этого времени года. Шончан повсеместно поощряли торговлю, требуя только чтобы купцы и капитаны, покидающие город давали клятву Предвестникам ожидать Возвращения и служить Тем-Кто-Возвращается-Домой. В действительности не многие возражали против этой клятвы, так как ее произнесение никак не повлияло на размерянную жизнь горожан. Гавань была переполнена кораблями, и, как заметил Мэт, они постоянно прибывали. В этот полдень он вышел из Эбу Дар и пересек Рохад - мрачный район, который многие предпочли бы не навещать во второй раз. Когда он впервые после ранения смог ходить, он часто спускался к докам посмотреть на гавань. Он приходил не любоваться на корабли со странными парусами или поглазеть на захваченные корабли Морского Народа, а выискивал глазами флаги с Золотыми Пчелами Иллиана, Меч и Руку Арад Домана или Полумесяц Тира. Теперь он больше туда не ходит. Изредка только бросал взгляд в сторону порта. Игральные кости в его голове грохотали как гром. Что-то должно случиться, а он был не уверен, что он этого хочет. Их появление всегда предвещало какие-то изменения в его жизни.

Плотный поток людей тек сквозь ворота, и пешие, казалось, сжимались, чтобы втиснуться в них между фургонами и повозками, которых, похоже, не убывало, а новые все прибывали и ожидали своей очереди пройти. Каждый выезжающий верхами был Шончан, независимо были они также бледны как жители Кайриена или с более темным оттенком кожи как у Морского Народа. Некоторые носили широкие брюки и неяркие кафтаны из плотной шерсти с высокими воротниками, упиравшимися в подбородок и с рядом блестящих металлических пуговиц по лицевой стороне, или легкие и длиннополые платья, покрытые сложной вышивкой почти как у женщин. Это были Высородные, как женщины в странных платьях для верховой езды, которые, казалось, были сделаны из узких складок, юбки которых с длинными разрезами по бокам выставляли на показ ноги, обутые в разноцветную обувь, а длинные рукава свисали до стремян. Некоторые были в вуалях, которые скрывали все кроме глаз, так что лица не были видны низкорожденным. Однако большинство всадников носили яркие странные пластинчатые доспехи. При этом некоторыми солдатами были женщины, хотя из-за странных шлемов, похожих на головы гигантских насекомых, было не ясно кто именно. По крайней мере, ни кто не носил черно- красные доспехи Стражи Последнего Часа. Даже сами Шончан рядом с ними начинали нервничать, и этого было достаточно, чтобы предупредить Мэта обходить их стороной.

В любом случае, ни один Шончан не обращал внимания на группу мужчин и мальчика, медленно бредущих к городу вдоль колонны ожидающих телег и фургонов. Мужчины медленно брели, а Олвер скакал. Нога Мэта задавала темп, но он старался не позволить остальным видеть насколько сильно он опирается на свой посох. Игральные кости обычно предупреждали о событиях, которые он сумел пережить, расплачиваясь кусками своей шкуры, продираясь сквозь битвы, падающие на его голову дома. Тайлин. Он опасался того, что могло произойти, когда они остановятся на сей раз.