Серебро ночи. Трилогия
Шрифт:
Они прошли через всю длинную анфиладу комнат, и камень побледнел. Вернулись обратно. В спальне он засветился ярче всех и нескио, подойдя к высокой и широкой кровати под тяжелым балдахином, протянул руку и мощно сдернул балдахин вниз. Он рухнул с тяжким грохотом, но ничего не произошло.
Клинок сиял по прежнему ярко, и нескио, ухватив тяжелую кровать за деревянный каркас, одним рывком поднял ее и отшвырнул в сторону. Агнесс уверилась, что его слова о выздоровлении в самом деле соответствовали действительности.
Под
— Ты что, Домина, мечтаешь закончить свои дни на плахе? — нескио был так свиреп, что даже Агнесс стало страшно. Домина же, стоя на коленях, в отчаянии заламывала тонкие руки, испуская протяжные стоны. — Но я не доставлю тебе такого удовольствия! Я убью тебя здесь и сейчас! И прикажу бросить твой труп собакам!
Сомневаться в серьезности его намерения не стоило: он уже приподнял свой острый меч, готовясь рассечь несчастную пополам. Агнесс вспомнила, как под его мечом летели головы имгардцев и вскрикнула:
— Нет, нет, не нужно! Отпустите ее!
Она вцепилась в руку мужчины, пытаясь остановить его, и поняла, что легче помешать мчащейся во весь опор лошади.
— Зачем ты останавливаешь меня? — нескио сердито посмотрел на Агнесс. — Она бы убила тебя не задумываясь.
— Она любит вас! Она не может перенести ваше охлаждение! — Агнесс попыталась воззвать к его разуму.
— Мое охлаждение? — нескио удивился. — Но я никогда ее не любил, поэтому об охлаждении не может быть и речи!
Дрожащая всем телом Домина, глядя на сверкающее над ее головой смертоносное лезвие, отчаянно взмолилась:
— Отпустите меня, умоляю! Я не знаю, что это со мной! Меня будто кто-то заставляет делать эти ужасные вещи! Клянусь, я больше никогда не буду попадаться вам на глаза! — она молилась, чтоб нескио не прознал, чей это кинжал. Тогда ей не миновать смерти.
— Конечно, не будешь! — с язвительной усмешкой согласился нескио. — Потому что то, что от тебя оставят собаки, будет зарыто в общей могиле для разбойников!
Агнесс пошатнулась от ужаса. Почему он так непреклонен? Ведь миловал же он врагов, угрожавших его жизни?
— Ты покусилась на самое дороге в моей жизни, — тон нескио был ужасен, — и я тебя убью! Чтоб у тебя уже никогда не возникло подобного желания!
— Возможно, она находится под действием Тетриуса? — Агнесс не знала, как его смягчить. — Вспомните, как тяжело ему сопротивляться! Пожалейте же ее! Ради меня! — ноги у нее дрожали, она готова была встать на колени рядом с Доминой.
— Ну, хорошо! — нескио неохотно опустил тяжелый меч. — Ради тебя!
Появился удивленный лакей и в ужасе уставился на разгромленную комнату.
— Позови стражу! — приказал нескио, и тот умчался, будто пятки ему щекотал огонь.
На его зов прибежали три стражника во главе с начальником стражи, охранявшие вход. Увидев Домину, со злостью воззрились на нее.
— Выясните, как она проникла в дом и по чьему наущению! И отпустите, пусть идет куда хочет. Но учти, Домина: если я заподозрю тебя в попытке нанести вред Агнесс, я убью тебя на месте, неважно, виновата ты будешь или нет!
Стражники увели бывшую фаворитку, и нескио с Агнесс остались одни. Камень на кинжале потух, превратив его в обычный кусок железа. Нескио с уважением произнес:
— Хорошая вещь.
— Хотите, я подарю его вам? — предложила Агнесс, протягивая ему кинжал. Будто в знак протеста камень ярко вспыхнул и погас.
Он отрицательно качнул головой.
— Нет, мне приятно видеть его у тебя. Надеюсь, он сможет защитить тебя и в следующий раз. Хотя я всей душой желаю, чтобы тебе больше не пришлось защищаться, — нескио ласково закрыл ее раскрытую ладонь.
Он не выпустил ее руку из своей ладони, и Агнесс вдруг стало ужасно неловко. Она попыталась убрать руку, но он поднес ее к своим губам.
— Вы порежетесь! — Агнесс с ужасом смотрела на кинжал, почти уткнувшийся в его губы.
Он пристально посмотрел в ее глаза.
— Ты знаешь старинный обычай? Когда мужчина и женщина смешивают свою кровь, объявляя себя мужем и женой? Это иногда и сейчас делают перед свадьбой, тайно, это языческий обряд. Не побоишься?
Агнесс решительно отступила.
— Я не побоюсь, я не хочу.
— Не хочешь? — нескио почувствовал, как у него под ногами закачался пол. — Почему? Я тебе не нравлюсь?
Она опустила горестный взгляд.
— Мы с вами не пара, господин мой.
Он моляще протянул к ней руки.
— Не отвергай меня! Может быть, ты не поняла меня? Я давно тебя люблю и прошу тебя стать моей женой!
Испугавшись едва сдерживаемой страсти в его голосе, Агнесс отступила еще дальше, отрицательно качая головой.
— Ты не любишь меня? — его голос дрогнул от едва сдерживаемой страсти.
— Вы же знаете, что люблю! — со слезами в голосе воскликнула она. — Но стать вашей женой не могу.
— Почему?
— Никакая женщина не стоит, чтобы из-за нее теряли знатность и богатство, — тихо напомнила она ему.
Нескио криво усмехнулся, вспомнив, что совсем недавно он то же самое говорил Домине. К нему возвратились его же слова. И как же ему от них больно!