Серебро ночи. Трилогия
Шрифт:
— Это я понял, — Роуэн не смог подавить горестного вздоха. — Но мне будет тяжело. Да и матери-настоятельницы без меня будет грозить серьезная опасность. Вы же знаете, как неистов бывает граф Контрарио в достижении своей цели. А теперь у него одна цель — Фелиция.
Кардинал согласно склонил голову.
— Я не настаиваю на твоем немедленном уходе. Пока пусть все будет так, как есть. До провозглашения тебя герцогом менять ничего не будем.
Едва слышно постучав, в кабинет вошел монах в скромном темно-сером одеянии с четками в руках. На его
— Вы меня звали, ваше преосвященство? — низкий тихий голос показался Роуэну чем-то смутно знакомым. Он напрягся и отчего-то положил руку на пояс, туда, где еще недавно висел его боевой меч.
Кардинал отошел от Роуэна и сел за свой стол.
— Да, брат Франческо. Посмотри на этого человека и скажи, не напоминает ли он тебе кого-либо?
Тот медленно повернулся к Роуэну и внимательно его оглядел.
— Ну как? — требовательно вопросил кардинал. — Узнал?
Тот угрюмо кивнул и перекрестился.
— Это тот маленький мальчик, ублюдок герцога Ланкарийского, которого я выкрал по наущению его старшего брата, Диего, — побледнев, с запинкой признался вошедший.
Роуэн вскочил и сделал хватательное движение, будто вытаскивал из ножен меч, которого у него не было.
— Как ты это сделал? — продолжал допрашивать монаха кардинал.
Брат Франческо обреченно уставился в пол, нехотя вспоминая былое:
— По поручению Диего я поступил на службу к матери Родольфо помощником садовника. Выяснил все ходы в доме и распорядок. Остальное было просто. Дубликаты ключей я сделал. Когда все спали, прошел в спальню ребенка, завернул его в одеяло и вынес. Ублюдка не очень-то и охраняли. Тогда он был никому не нужен.
— Куда ты дел его потом?
— Отдал Диего, как и договаривались. За двадцать золотых.
Роуэн угрожающе зарычал. Монах испуганно посмотрел на него и отступил на несколько шагов назад.
Жалостливо попросил:
— Я уже заплатил за это злодеяние гибелью всех своих родных и друзей. То же случилось и с Диего. Не надо мне мстить. Кара Господа куда страшнее.
Кардинал взмахом руки отправил его восвояси.
— У вас все монахи воры и преступники? — зло спросил Роуэн, нехотя садясь обратно.
Кардинал укоризненно поднял ладони. На указательном пальце правой руки кровавым всполохом сверкнул крупный рубин.
— В монастыри принимают всех раскаявшихся, сын мой. И вспомни, разве твои руки не обагрены кровью?
— Я убивал только разбойников. Нормальные люди могли меня не бояться, — Роуэн сжал челюсти, понимая, что выдает желаемое за действительность.
— Ты хочешь сказать, что благородство у тебя в крови? — с долей насмешливости уточнил кардинал. — Но в нашей семье были очень разные люди. И представления о благородстве тоже очень отличались. Диего не считал простолюдинов равными себе. Он был уверен, что великодушие к ним проявлять смешно. Тебе повезло — тебя он отдал в какой-то воровской притон, а не убил, хотя и мог. Видимо, ему было забавно думать, что его незаконнорожденный
Роуэн склонил голову, пытаясь скрыть зловещую ухмылку. Это Диего повезло, что тот вовремя умер. Не то ему пришлось бы умереть сейчас. И он тоже не стал бы играть в благородство. В конце концов, этому его никто не учил.
Кардинал продолжил свою речь, пытаясь разобраться в характере вновь обретенного родственника:
— А теперь ты носишь своеобразное прозвище «Король-из-подворотни». Тебя боятся и уважают. В своем кругу. Но ты тесно знаком и с семейством Медиаторов?
— Фелиция — Медиатор, — кратко ответил Роуэн, сдержанным тоном давая понять, что не будет говорить на эту тему.
Кардинал молча встал, прошел к шкафу, вынул меч. Подал его Роуэну со словами:
— Возьми его. Поразительное оружие. Откуда он у тебя?
Роуэн ответил кардиналу то же, что сказал и графу Контрарио:
— Из королевской оружейной.
Кардинал удивленно развел руками.
— Я не знал, что там есть такие поразительные экземпляры. Мне доводилось побывать во дворце и сэр Ортес даже снизошел до того, чтоб собственноручно показать мне наиболее выдающиеся экземпляры, но среди них не было ничего подобного.
Роуэн небрежно повел плечами.
— Видимо, ничего достойного настоящего воина вам не показывали. Для Ортеса в оружии главное украшения, а не сам клинок. А на этом мече нет ни единого драгоценного камня, следовательно, высокого внимания таких аристократов, как сэр Ортис, этот меч не достоин.
— Возможно, возможно, — задумчиво согласился с ним кардинал. — Но у меня к тебе большая просьба: не показываться никому до Дворянского собрания. Хочу, чтоб твое появление стало сюрпризом для всех.
— Хорошо. Мне это нравится. — Роуэн представил себе разочарованное лицо графа Контрарио и неожиданно для себя расхохотался. — Это будет забавно.
— Не для всех, — кардинал тоже тонко усмехнулся.
Он хотел добавить еще что-то, но раздался быстрый стук в двери, и на пороге появился испуганный монах с золотым крестом на груди — аббат, настоятель мужского монастыря.
— Ваше преосвященство, — он запыхался и говорил с растяжкой, спотыкаясь на каждом слове, — монастырь осадили бандиты самого низкого пошиба. Они требуют выдать им их короля!
Роуэн переглянулся с кардиналом. Тот лукаво ему подмигнул и спокойно провозгласил, глядя на тучного аббата:
— Раз требуют выдать, значит, выдадим. — И обратился уже к Роуэну: — Ты все запомнил, сын мой?
Тот молча кивнул.
— Когда все будет готово, я пришлю к тебе вестника в монастырь. На Совете от тебя потребуется говорить лишь одну правду.
Роуэн поклонился и вышел. Искоса на него поглядывая, настоятель пытался уразуметь, что общего может быть у кардинала с предводителем разбойников. Решив, что кардинал, как обычно, плетет какую-то недоступную его уму интригу, довел пленника до ворот.