Север и Юг. Великая сага. Компиляция. Книги 1-3

Джейкс Джон

Помощник поскреб под мышкой.

– Наша старушка всегда забита под завязку, свободное место – на вес золота. Есть одна каюта, но обычно она полна резаными гвоздями или чем-то в этом роде.

– Гвоздями? – изумленно переспросил Купер.

– Конечно. Их продавали по четыре доллара за бочонок после начала войны. А потом один из владельцев этого судна с другими джентльменами подмяли под себя рынок, и теперь они стоят десятку.

Помощник ухмыльнулся, но Купер не разделил его веселья.

– Скажите-ка, мистер… – недобро

прищурившись, начал он.

– Соупес. Почти как «мыло», только еще буква «е» добавлена.

– Откуда вы родом, мистер Соупес?

– Порт Фернандина. Это во Флориде.

– Я знаю, где это. Так, значит, вы южанин?

– Да, сэр, как и вы и капитан Баллантайн. Говорите, ваша фамилия Мэйн? – (Купер кивнул.) – А не родня ли вы Мэйнам из Южной Каролины?

– Да, я из этой семьи. А почему вы спрашиваете?

– Да просто так. Слышал это имя, вот и все.

Мистер Соупес лгал, в этом Купер не сомневался, хотя и не понимал, зачем ему это. Внезапно занервничав, помощник капитана закричал на грузчика, который спускался по трапу с тюком хлопка на голой спине:

– Эй, ниггер! Если кто-нибудь из вас уронит хлопок в воду, будете подыхать с голоду, пока не заплатите за него! Шестьдесят центов за фунт! Рыночная цена!

Купер откашлялся.

– Скажите, мистер Соупес, а какой груз вы возьмете в Уилмингтон?

– Ну, сами знаете, обычный.

– В том-то и дело, что не знаю. Обычный – это какой?

На этот раз Соупес чесал живот и смотрел куда угодно, только не на Купера.

– Ну… шерри… гаванские сигары. Думаю, в этот раз будет еще партия сыров. Еще чай, консервированное мясо и много кофе. – По мере перечисления голос помощника звучал все тише, а щеки Купера краснели все сильнее. – Ну и ром… о да, еще чепчики из Лондона и всякие кружева…

– То есть в то время, когда Конфедерация отчаянно нуждается в боеприпасах, вы возите предметы роскоши?

– Мы возим то, что приносит прибыль, сэр. – На этом храбрость помощника иссякла. – Так или иначе, не я выбираю груз. Поговорите с капитаном, он всем занимается.

– Поговорю, не сомневайтесь.

– Только он не вернется из борделя до утра.

Куперу захотелось врезать Соупесу. Флоридец произнес слово «бордель», потому что был слишком смущен и в отместку решил смутить его сына. Впрочем, Джуда понял это и усмехнулся:

– Мой папа постоянно водит меня по таким местам. Может, мы и капитана там встретим.

Купер дернул мальчика за ухо. От изумления помощник остолбенел, но потом сообразил, что над ним издеваются, и покраснел так же, как Купер, который уже тащил сына к трапу.

Позже в тот же день Купер зашел к Дж. Б. Лафитту, местному агенту компании «Фрейзер, Тренхолм». Представившись, он стал наводить справки о капитане Уильяме Баллантайне из Фернандины и узнал много любопытного.

Уроженец Флориды, Баллантайн имел репутацию опытного

моряка, хотя и не был популярен из-за сурового обращения с командой. Как сообщил Лафитт, в прошлом году Баллантайн еще и разбогател. В дополнение к его капитанскому жалованью – обычным пяти тысячам, которые выплачивались в долларах США и оставались в банке на Бермудах, – он обогащался с каждым рейсом, проворачивая собственные торговые операции.

Его пароход в лучшем случае развивал скорость в одиннадцать узлов, это было очень мало, учитывая опасность маршрутов. Однако «Уотер Уитч» строили не для торговли – только переоснастили на мерсисайдской верфи «Боудлер, Чаффер и Ком.», которую Купер хорошо знал. По словам Лафитта, пароход принадлежал некоему южному консорциуму, и никто даже не пытался этого скрывать, хотя имена владельцев никогда не назывались.

Так или иначе, но когда на следующее утро Купер снова пришел в порт, он уже был весьма нелестного мнения и о капитане «Уотер Уитч», и о его владельцах. Пока он спускался с палубы вниз и искал капитанскую каюту, его преследовал резкий запах солонины. В самой каюте сильно пахло табаком; каждый угол и все свободное пространство заполняли маленькие ящички с наклейками на испанском, на которых было крупно выведено: «Гавана».

– Сигары, – небрежно сообщил Баллантайн, заметив удивление гостя. – Приобрел на свои средства. Садитесь на этот стул, я освобожусь через мгновение. Нужно только заполнить грузовой манифест. Из него следует, что мы идет на Бермуды. Мы ходим только в Сент-Джордж или в Нассау – больше никуда.

Он лучился улыбкой, как херувим. Уильям Баллантайн был круглолиц и совершенно лыс – волосы остались у него только в ушах. Он носил очки, имел небольшой животик и говорил со скрипучим акцентом, больше характерным для Аппалачей, чем для центрального Юга.

Однако необходимость добраться до Ричмонда заставила Купера забыть о голосе совести – по крайней мере, до тех пор, пока он не договорился о переезде. Заискивающие манеры Баллантайна и его елейная улыбка сразу показались Куперу фальшивыми.

– Что ж, значит, решено, – сказал капитан, когда переговоры завершились. – Жаль, меня не было здесь, когда вы приходили вчера. Мистер Соупес сказал, у вас появились какие-то… э-э… претензии относительно нашего груза?

– Если уж вы сами затронули эту тему, то да – были.

Баллантайн продолжал улыбаться, но теперь в его улыбке появилось нечто новое.

– Полагаю, сэр, вы бы все равно спросили, вот я и затронул.

– Только я не назвал бы это «претензиями», капитан. Скорее, это серьезные возражения нравственного характера. Почему ваше судно не везет ничего, кроме предметов роскоши?

– Да потому, сэр, что так желают его владельцы. Потому что это приносит деньги, а то вы не знаете? – Он потер большим пальцем указательный, словно пересчитывая невидимые монеты.