Север и Юг. Великая сага. Компиляция. Книги 1-3

Джейкс Джон

Юдифь бросила на него странный взгляд – печальный и в то же время отчужденный:

– Честно говоря, я устала слышать о твоих крестовых походах ради уничтожения человеческих жизней.

Купер вспыхнул:

– Джуда ничего для тебя не значит?

– Джуда погиб по вине людей с нашей стороны. Включая твою сестру.

Купер резко отодвинулся от стола:

– Избавь меня от твоего мягкотелого пацифизма. Я возвращаюсь на работу.

– Сейчас? Снова? Ты и так там целыми…

– Ты говоришь так, словно я в бордель собрался или в казино! – Теперь Купер уже кричал. – Я иду делать свою работу, которая имеет жизненно важное значение. Борегар

не примет, повторяю: не примет «Ханли» на вооружение, пока мы не докажем, что она годна для мореплавания и способна нести шестовую мину достаточно большого заряда, чтобы потопить броненосец, а не просто повредить его. Шест должен выдерживать не меньше девяноста фунтов пороха. Мы заново произведем оценку материалов и конструкции. – Он нарочито медленно встал со стула, поклонился. – А теперь, когда я, к твоему удовлетворению, в очередной раз объяснил свое поведение и то, что мною движет, если у тебя нет других банальных вопросов, надеюсь, ты позволишь мне уйти?

– О, Купер…

Он развернулся и вышел из комнаты.

Когда хлопнула входная дверь, Юдифь не сдвинулась с места. Вспышка мужа напомнила ей его поведение в те дни, когда он пытался достроить «Звезду Каролины». Но даже тогда, когда он работал в состоянии постоянного нервного истощения, он всегда был вежлив и нежен с ней. Он был тем человеком, за которого она вышла замуж. Теперь же она жила рядом с незнакомцем, одержимым жаждой мщения.

Так думала Юдифь в прошлом октябре, сразу после трагических испытаний лодки. С приближением праздников ничего не изменилось, если только ухудшение не стоило считать переменой. Ухудшение на Традд-стрит, ухудшение в Чарльстоне.

Город продолжал содрогаться от артиллерийской канонады. Посуду приходилось собирать с пола и снова ставить на полки, откуда она то и дело падала. Иногда пушки Паррота стреляли всю ночь, и Юдифь часто просыпалась, когда стены спальни озарялись зловещим красным светом. Ей хотелось повернуться к мужу, обнять его, но Купера почти никогда не было рядом. Он не задерживался в постели дольше чем на пару часов.

Купер стал груб и немногословен. Перед Рождеством Юдифь предложила съездить в Монт-Роял, чтобы узнать, как там дела.

– Зачем? – ответил он. – Враг ведь здесь. А там пусть все хоть сгниет!

Как-то он привел на ужин Люциуса Чикеринга – не из гостеприимства, а только для дополнительного разговора о делах. За столом двенадцатилетняя Мари-Луиза с восторгом таращилась на молодого человека и даже несколько раз томно вздохнула. Когда они с матерью оставили мужчин наедине, чтобы те выпили бренди, Люциус сказал:

– Похоже, ваша очаровательная дочь в меня влюбилась.

– Я сейчас не в том настроении, чтобы тратить время на дешевые остроты.

«Вы всегда не в том настроении», – подумал Люциус, а потом с неожиданной смелостью сказал, неловко откашлявшись:

– Послушайте, мистер Мэйн… Я понимаю, что всего лишь ваш помощник. Я моложе вас, не так опытен. И все же мне кажется, что немного легкомыслия не помешает даже на войне. По правде говоря, оно, наоборот, помогает.

– На вашей войне – возможно. Но не на моей. Допивайте бренди, и вернемся к работе.

Теперь уже наступил январь. Шаткая вера Борегара в будущее «Ханли» поддерживалась мольбами Купера и энтузиазмом нового капитана и команды. Лейтенант Джордж Диксон к флоту никакого отношения не имел и был назначен на эту должность после службы в Двадцать первом Алабамском добровольческом полку.

Команду набрали с корабля «Индиан Чиф», и каждому рассказали историю «Ханли». На этом настоял генерал Борегар.

Купер не сомневался в том, что подводная лодка может эффективно действовать против блокадной эскадры. Кроме того, что было намного важнее, при правильном использовании она могла бы вселять страх, несоразмеримый с ее скромными габаритами. Так считал Мэллори. Новизна и неожиданность могли стать средством достижения побед на море – или же заключения почетного мира для страны, которая пока не могла похвастаться своими военными успехами.

Каждое утро Купер и Люциус садились в шлюпку и на веслах отправлялись в долгий путь мимо разбитого форта Самтер на виду у «Кэтскилла», «Наханта» и остальных мониторов в узкий залив за островом Салливана, где была пришвартована «рыба-лодка». Поездка была тяжелой, но все-таки легче, чем для капитана Диксона с командой, которым приходилось проходить по семь миль пешком от их барака, просто чтобы начать рабочий день.

Скрипучие мостки, проложенные от песочного пляжа, поблескивали под зимним солнцем. Два человека из военно-морского министерства и мистер Александер, брюзгливый английский механик, который помогал строить лодку, день за днем наблюдали, как «Ханли» ненадолго погружается под воду без каких-либо сбоев.

Наконец в конце января наступил тот долгожданный день, когда Диксон объявил:

– Мы готовы, мистер Мэйн. Генерал Борегар разрешит атаку?

Ветер трепал редеющие волосы Купера. Его лицо, и так обычно бледное, приобрело цвет замерзшего озера.

– Сомневаюсь. Не сейчас. Пока вы каждый раз оставались под водой только по нескольку минут. Мы должны показать, что вы можете погружаться на более длительное время.

– Ладно, сэр, а насколько длительное? – спросил Александер.

– Пока не кончится воздух. Пока у команды не иссякнет терпение. Мы должны найти этот предел, Диксон. Вообще-то, я хочу, чтобы вы выбрали одного человека и оставили его на берегу при следующем испытании. Его заменю я… Старина Бори вчера дал разрешение. Я сам попросил об этом, чтобы окончательно развеять его сомнения. Я должен доказать, что военно-морское министерство доверяет этому судну и что все смерти были результатом ошибок команды, а не плохой конструкции.

– Но, мистер Мэйн, – возразил Люциус, – для вас это может быть очень опасно…

Он замолчал, вдруг сообразив, что стоит перед другими людьми, которые подвергнутся той же опасности, и покраснел, отведя глаза под убийственным взглядом своего начальника. А вот реакция Диксона удивила Купера.

– Мистер Чикеринг прав, сэр. Вы женатый человек, у вас семья. Разве ваша жена согласилась бы…

– Мне нужно только разрешение генерала Борегара – не ее. На что бы то ни было. Запомните это, будьте любезны. Я хочу, чтобы «Ханли» топил корабли янки и их моряков, и как можно скорее. Поэтому я буду участвовать в пробном погружении. Мы проведем его завтра вечером.

Его ссутуленные плечи, сжатые губы, яростный взгляд сделали дальнейший спор невозможным. С берега грохнули пушки Паррота – начался дневной обстрел. С десяток крупных черноголовых чаек в испуге взлетели над пляжем.

Глава 90

К концу шестого месяца пребывания в тюрьме Либби Билли весил на двадцать восемь фунтов меньше, чем в тот день, когда вошел сюда. Его борода свисала теперь до середины груди. Лицо посерело и осунулось. Но он научился выживать.