Север и Юг. Великая сага. Компиляция. Книги 1-3
Шрифт:
Бретт мгновенно собрала вещи и первым же поездом отправилась в Вашингтон. Когда она добралась до дома в Джорджтауне – осунувшаяся и измученная долгими месяцами ожидания, – ее первым вопросом было:
– Что мы можем сделать?
– Официально – почти ничего, – ответил Джордж. – Обмен пленными приостановлен. У той и другой стороны слишком много претензий. Каждая постоянно получает донесения о том, что другая морит пленных голодом и истязает. Военное министерство в бешенстве из-за того, что бунтовщики не желают следовать протоколу, когда ловят военных из негритянских подразделений. С ними поступают как с пойманными
– Да уж, – потерянно ответила Бретт, – хорошего мало.
– Ты разве не слышала, что я сказал «официально»? – возразил Джордж. – У меня есть и другое предложение.
Констанция подошла к его креслу сзади и, чуть наклонившись, стала нежно растирать ему плечи. В последние дни Джордж плохо спал, беспокоясь за брата и из-за своего перевода в железнодорожное ведомство. Вопрос так до сих пор и не был решен.
Бретт ждала. Джордж слегка откашлялся.
– Я очень надеюсь, что нам поможет Орри, ведь он занимает достаточно важный пост в военном министерстве в Ричмонде. За Либби, Белль-Айл и прочие… – он чуть не сказал «гадючники», – подобные места отвечает Уиндер. Но над Уиндером стоит Седдон, а Орри работает на него.
– Ты думаешь, Орри мог бы устроить освобождение Билли? – с жаром воскликнула Констанция.
– Он работает в правительстве и наверняка давал клятву верности. Я бы не стал просить его нарушать ее. Но только потому, что он мой лучший друг, а это намного важнее. Я никогда бы не стал подвергать его опасности и просить вмешиваться в такое дело напрямую.
Бретт стукнула себя кулаком по колену:
– Билли – твой родной брат!
– А Орри – твой. Будь так добра, позволь мне закончить, ладно? – Джордж мягко отвел руки Констанции, встал и вышел из-за стола, за которым они завтракали. – Я попрошу Орри узнать все, что можно, о положении Билли и о том, где именно в Либби он содержится.
– И как ты это сделаешь? – с недоверием спросила Констанция.
Джордж посмотрел на нее:
– Поступлю так же, как он в прошлом году, когда написал мне. Нарушу закон.
Два дня спустя, вечером, надев гражданскую одежду и темное пальто, он сел на лошадь и поехал на юг через мартовский снегопад. После восьми он добрался до Порт-Тобакко и отдал ожидавшему его хитрому беззубому мужичку двадцать долларов золотом и письмо для Орри с предостережением:
– Ты должен вручить это полковнику Мэйну, не привлекая внимания ни к нему, ни к тому, что передаешь.
– Не волнуйтесь вы так, майор Хазард. Все будет сделано как надо. Я доставляю тайную почту во все учреждения на Капитолийском холме. Вы бы удивились, узнав, как много таких писем. – И, подмигнув с видом опытного барыги, он выскользнул из задней двери таверны во вьюжную темноту.
Грант приехал в Вашингтон первого числа. Его жесткая рука уже ощущалась в армии. Весной должна была начаться грандиозная кампания, возможно последняя в этой войне. То, что теперь пленных все реже освобождали под расписку не участвовать в боевых действиях, было хуже для Юга, чем для Севера.
Джорджу, Бретт и Констанции оставалось только ждать. Джордж ничего не сказал Стэнли о своем незаконном письме. Когда пришла новость о том, что Билли прошлой осенью
В эти дни Джордж редко видел своего старшего брата. Благодаря войне Стэнли приобрел баснословное богатство и большое влияние в радикальном крыле республиканцев. А еще война изменила его самым непостижимым образом, превратив в человека, почти постоянно находившегося под воздействием спиртного. Стэнли наверняка бы уволили как обычного пьяницу, не будь он так богат. Вместо этого большинство его терпело, а кто-то просто старался избегать. Джордж был среди последних.
Точно так же Джордж поставил крест на Вирджилии. Он послал ей письмо в госпиталь в Аква-Крик, сообщая о несчастье с младшим братом. Она не ответила. Боясь, что во всем виновата почта, Джордж написал снова. После этого он решил, что молчание сестры было намеренным.
С приближением весны у Джорджа наконец стало одной тревогой меньше. Он получил приказ первого числа явиться на службу в Строительный корпус военных железных дорог.
– Я буду работать с Маккаллумом, а не с Германом, но это хотя бы живая работа. Больше никаких контрактов, никаких безумных изобретателей… никакого Уиндер-билдинга! – Они уже лежали в постели, и он крепко обнимал Констанцию. – Да не думай ты об этом! – быстро добавил он, почувствовав, как вздрогнула жена. – Никакая опасность мне не грозит.
– Безусловно, грозит, – возразила она, и столь редкая нота, прозвучавшая в ее голосе, сказала ему, что происходит нечто необычное. Он коснулся ее щеки и почувствовал влагу; Констанция сжала его руку. – Но я уложу вещи, послушно вернусь в Лихай-Стейшн и постараюсь не подавать виду. – А потом, весьма удивив его, она прижала его руку к своей груди и прошептала: – Но может быть, я хотя бы смогу заснуть этой ночью, если ты займешься со мной любовью.
Джордж тихо засмеялся и поцеловал ее в шею:
– С огромным удовольствием, милая леди.
– Даже с такой толстушкой?
– На вкус и цвет товарищей нет. По мне так, если ты называешь себя толстушкой, то толстушки прекрасны.
– О Джордж… ты такой льстец! А еще ты бываешь упрямым, вспыльчивым, даже самолюбивым. Но я просто не могу не любить тебя.
– Погоди-ка минуточку… – Он взбил подушку повыше и оперся на нее локтем. – И с каких это пор я стал самолюбивым?
– Ты не хуже меня знаешь, что возраст сказывается на зрении. И каждый вечер я наблюдаю за тем, как ты подносишь «Стар» к самому носу, чуть ли не дырку в газете протыкаешь. Но упорно не желаешь признать, что тебе нужны очки… Джордж, нечего фыркать и мычать, как Стэнли! Это тоже вроде комплимента. Видит Бог, никто из нас не совершенен, но так неуклюже я пытаюсь сказать, что ты мог бы иметь тысячу недостатков вместо одного или двух и я все равно бы тебя любила.
Джордж откашлялся, помолчал немного, снова кашлянул. Когда он наконец успокоился после такого неожиданного признания и обнял ее за талию, она услышала в его голосе улыбку.
– Ладно, – сказал Джордж, – иди ко мне.
– Черт побери, кто разрешил вам приходить сюда? – взорвался Джордж, когда на следующее утро тот же беззубый мужичок появился в Уиндер-билдинге.
Он потащил курьера к лестнице мимо обычной толпы подрядчиков и спасителей Союза, продолжавших считать министерство своим вторым домом.