Север и Юг. Великая сага. Компиляция. Книги 1-3
Шрифт:
Я ВЫБРАЛ ЭТО МЕСТО,
ЧТОБЫ ПОДТВЕРДИТЬ СВОЕЙ СМЕРТЬЮ ТОТ ПРИНЦИП,
КОТОРЫЙ ЗАЩИЩАЛ ВСЮ СВОЮ ЖИЗНЬ:
ВСЕ ЛЮДИ РАВНЫ ПЕРЕД СВОИМ ТВОРЦОМ.
Увидев это, Вирджилия заплакала; это были такие же горькие, неудержимые рыдания, которые вырывались из нее после гибели Грейди тогда, в Харпенс-Ферри. Сципион обнял ее. Это помогло ей немного успокоиться. Как и его тихие слова:
– Мало о ком можно сказать, что они умерли так же, как жили. Он был великим человеком.
Она прижалась к нему.
Как же наглы и бесцеремонны эти люди, которые именуют себя «Клан»! Геттисовская «Молния» напечатала объявление о том, что они устроят в Саммертоне некое шествие в ночь пятницы. Всех, кто против них, предупреждают держаться подальше, иначе они рискуют быть наказанными.
Энди заявил, что обязательно пойдет посмотреть на них.
Я запретила. Он ответил, что я больше не могу ему приказывать. Я сказала, что просто очень боюсь за него, и умоляла его пообещать мне остаться в М. Р. Его молчание я приняла за согласие.
Душная темнота каролинского лета иссушала силы и порождала раздражительность. Сидя за старым столом в их глинобитном домике, Джейн показала на газету, которую Энди перечитывал уже в который раз, нервно разглаживая страницу ладонью.
– Энди, тут же ясно написано: «Все белых отступников и членов лиги предупреждают держаться подальше». Зачем тебе это?
– Хочу посмотреть на них. Во время войны генералы с обеих сторон всегда высылали разведчиков к армии противника.
– Ты обещал Мадлен!
– Я просто промолчал – это не обещание. Я буду осторожен. И скоро вернусь.
Он поцеловал ее и выскользнул из дому. Джейн прижала ладонь к щеке. Какие холодные были у него губы! Она посмотрела на газету, лежавшую рядом со свечой; вокруг огонька кружили мелкие мошки. В обведенном черной рамкой объявлении несколько раз повторялся знак из трех звездочек:
Звездочки стояли там, где по тексту должно было находиться название организации. Похоже, Клан делал тайну только из этого. А вот их угрозы и ненависть открыто выплескивались на страницу геттисовской газетенки. «Всех белых отступников и членов лиги предупреждают держаться подальше».
Джейн закрыла глаза и крепко прижала ладони к губам:
– Энди… Энди…
В ее шепоте звучал откровенный ужас.
Он пошел к Саммертону по широкой дуге, идя через болота и по памяти находя знакомые тропы. Один раз он свернул не туда и провалился по колено в солоноватую воду.
Ночь была безветренная. Свет луны на безоблачном небе приглушало густое марево. Воздух был полон москитов и каких-то мелких мушек, которые с противным писком подлетали
Присев на корточки, он спрятался в густом подлеске, растущем за магазином. Оттуда ему был виден край крыльца, возле которого прохаживались несколько неряшливо одетых белых женщин. У одной платье было расстегнуто на груди, и тощий младенец, которого она держала на руках, держал во рту ее левый сосок. Женщины громко разговаривали и часто бранились.
На другой стороне дороги, прямо в пыли, сидели дети рядом с несколькими самыми бедными издольщиками округа. Вдруг все замолчали и стали смотреть на что-то скрытое от Энди зданием лавки.
Обмирая от страха, он все же решил подойти поближе и занять наблюдательный пункт за толстым стволом огромного дуба, росшего футах в десяти от крыльца. Но чтобы добраться до него, нужно было пересечь открытое пространство впереди, пройти сквозь невысокие заросли юкки с жесткими и острыми листьями. Открытое пространство было ярко освещено масляными фонарями на крыльце, да еще какой-то мальчишка неподалеку держал пылающий факел, но все смотрели в другую сторону, на дорогу. Энди досчитал до трех и вышел из своего укрытия.
Он пошел через кустики юкки, то и дело уворачиваясь, чтобы не наступить на колючки босыми ногами. Одна женщина на крыльце услышала шорох, но, прежде чем она повернулась, Энди уже скрылся за деревом, оцарапавшись о грубую кору. Он услышал, как женщина проворчала:
– Просто какой-то зверь, наверное.
Сначала было тихо, а потом Энди услышал далекий ритмичный звук. По пыльной дороге шли лошади или мулы.
– Ура! Едут! – закричал кто-то на поляне.
Энди начал осторожно высовываться из-за ствола, пока отчетливо не увидел одним глазом перекресток, теперь уже ярко освещенный дымными факелами, которые были в руках у половины вновь прибывших.
Он только и понял, что это мужчины. Но их вид поразил его до глубины души. Все они были в просторных балахонах и остроконечных колпаках с прорезями для глаз. Костюмы были сшиты из какой-то блестящей материи кроваво-красного цвета, которая сверкала в свете факелов. Вцепившись в ствол дерева и затаив дыхание, Энди смотрел на это необыкновенное зрелище левым глазом.
Группа всадников въехала на поляну. У того, что ехал впереди, балахон с одной стороны был подвернут и заткнут за пояс с патронташем. Из-за пояса торчала рукоять пистолета.
У других всадников Энди заметил мелкокалиберные винтовки старого образца, совсем древний эспонтон и даже пару сабель.
Из-под лошадиных копыт взметалась пыль. Всадники снова и снова объезжали поляну по кругу, и это казалось еще страшнее оттого, что ехали они в полном молчании. Даже белые неряхи на крыльце и бедняки-издольщики казались испуганными.
Главарь остановил лошадь перед магазином Геттиса. Теперь Энди заметил еще кое-что. К седлу второго всадника было приторочено что-то вроде деревянного ящика, полускрытого балахоном. Сколоченный из некрашеных сосновых досок, он был около двух футов длиной и имел, скорее всего, прямоугольную форму.