Север помнит
Шрифт:
Дени была в таком состоянии, что почти готова была согласиться на его предложение.
– Как ты посмел! – прошипела она. – Как ты посмел… вернуться ко мне, как ты смел подумать…
– Что вас нужно спасать? – Он насмешливо кивнул на клетку, сверкнув глазами из-под капюшона. – Если я ошибся, моя королева, прошу меня простить.
– Замолчи. Я не разрешала тебе говорить. – Дени сжала кулачки, желая обнять его, ударить его, поцеловать его, убить его. Он всегда был самонадеянным, всегда слишком многого хотел от нее. Мой медведь. Как вообще получилось, что он здесь? Почему у него не хватило благоразумия оставаться в изгнании, куда она его отправила? Но с тех пор как
Рыцарь склонил голову.
– Мой язык принадлежит моей королеве.
Дени задумалась. Ноги отказывались держать ее, и она ухватилась за свою бывшую темницу, чтобы не упасть. Какая роскошь – ходить по земле, чувствовать кожей ночной ветер, вытягивать руки и наклоняться, распутать все петли и узлы, стеснявшие ее. Свобода. Мир снова открылся перед ней. Тем не менее, Дени была недовольна тем, что не смогла освободиться самостоятельно, как будто она провалила испытание. А где Дрогон? Нужно скорее улететь отсюда и оставить Джораха в лагере. Дотракийцы знают его еще с тех пор, когда он ехал рядом с ее солнцем и звездами, возможно, они отнесутся к нему по-дружески. А может, и нет. Мне-то что.
Но именно он вернулся за ней. Не Даарио, не сир Барристан и уж точно не ее благородный лорд-муж, Хиздар зо Лорак. Это Джорах в одиночку пересек Дотракийское море, выследил кхаласар, наблюдая за драконом. Милый мой безумец. Что же ты с нами делаешь?
Джорах все еще молча стоял на коленях, не двигаясь. Похоже, он ждал ее решения.
Я могла бы взять нож и убить его. Дени сделала шаг вперед.
– Сними капюшон, - сказала она. – Хочу посмотреть на тебя.
Джорах вздрогнул, словно не мог или не хотел противостоять эмоциям, которые вызывал у него ее голос. Наконец он протянул руку и убрал капюшон.
Дени отпрянула. Конечно, это был Джорах, но его лицо было сплошь покрыто синяками, шрамами и рубцами, так что его едва можно было узнать. Она сначала подумала, что ударила его так сильно, что остался след, но потом поняла, что это клеймо в виде жуткого демона.
– Что с тобой случилось? – вырвалось у нее. – Чьих это рук дело?
– Еззана зо Каггаза, мудрого господина из Юнкая, - ответил сир Джорах. – Точнее, его надсмотрщиков.
Знак непокорного раба. В Астапоре, Юнкае и Миэрине Дени узнала все о рабах. У нее перехватило дыхание, когда она осознала всю иронию судьбы. Сир Джорах был изгнан с родного острова за то, что продал своих людей работорговцу, а теперь его самого продали в рабство. Воистину, боги безжалостно восстановили справедливость. И снова она задумалась о том, что люди изо всех сил пытаются встретить предсказанную им судьбу, или наоборот, избежать ее, и ей пришлось признать, что у судьбы нет ни малейшего шанса против Джораха Мормонта. Если он был достаточно глуп, чтобы добраться сюда, он может быть достаточно глуп, чтобы перебороть судьбу.
Дени все еще пылала гневом, и она не собиралась так легко прощать рыцаря. Даже несмотря на то, что сейчас ночь, она окружена ордой дотракийцев, готовых либо убить ее либо обменять, а ее дракон неуправляем. Если Дрогон решит, что сир Джорах представляет для нее угрозу, даже ей не под силу будет остановить его пламя.
Как же я по нему соскучилась. Дени сделала еще один шаг. Без сомнения, ее медведь понес наказание за свои преступления. Сир Барристан говорил, мой отец ничего не забывал и не прощал. Она изо всех сил старалась избежать предначертанной ей судьбы, ей хотелось идти своим путем. Я больше, чем дочь Эйериса Таргариена,
– Встань, сир, - сказала она глухо. – Ты будешь щедро вознагражден за службу.
Его взгляд словно обжег ее. Джорах смотрел так, словно ничто более для него не существовало, ни сейчас, ни прежде. Ей захотелось отвернуться, но одновременно захотелось и подойти ближе.
– Дейенерис, - хрипло прошептал он.
Ей хотелось подбежать к нему и обнять, но она все еще его королева. Он больше не должен касаться ее как женщины. И если он хочет вновь вернуться к ней на службу, ему нужно хорошо выучить этот урок.
– Ваше величество, - поправила она его, как тогда на корабле, когда он поцеловал ее. – Мы можем уехать вместе… - в Асшай? в Миэрин? в Вестерос?
– …но я не забыла твои преступления. Если ты допустишь хоть малейший промах, я предам тебя огню, и даже все боги наших предков не остановят меня. Ты меня понял?
– Понял… ваше величество, - сказал он.
– Хорошо. – К Дени вернулись силы. Она чувствовала себя почти неуязвимой. – Тогда мы отправимся…
– Ты отправишься туда, где шлюхам вроде тебя самое место, и не дальше, - раздался холодный голос из зарослей позади нее.
Сир Джорах оказался на ногах так быстро, что Дени почти не заметила, как он двигается. Он прикрыл ее собой и крепко сжал клинок. Он всегда так делал, всегда защищал ее, от всех, кроме самого себя.
– Выходи, Чхако, - так же холодно ответил рыцарь по-дотракийски. – Ты, должно быть, скучал по мне так же сильно, как и я по тебе.
Дени услышала смех. Трава зашелестела, и к ним вышел кхал Чхако, сопровождаемый кровными всадниками.
– Джорах-андал, - сказал он. – Хочешь снова украсть мою добычу? Эта шлюха для красных жрецов. Видишь, какой я стал храбрый, после того как узнал о ведьме, которую сожгли заживо. Огонь убивает их, так же как нас. Огонь убивает всех.
– Ты умнее, чем кажешься, - ответила ему Дени. Ее страх исчез, исчезли и сомнения. Она обогнула Джораха и встала между ними, между своей старой жизнью и новой. Завидев темную тень, низко стелющуюся в ночи, она приняла решение – Я кровь дракона, его мать, его душа – и позвала своего сына.
– Дракарис, - пропела она. – Дракарис.
Комментарий к Дейенерис
Наконец-то мы встретили Дейенерис. Я рада, что Джорах все-таки нашел ее, потому что мне кажется, что у Мартина они так и не встретятся. Разминутся где-нибудь, пройдут совсем неподалеку друг от друга, а Джорах, конечно, погибнет, так и не увидев свою королеву.
========== Серсея ==========
Из высокого окна в крепости Мейегора королева видела, как по Черноводной снуют баржи, груженные провизией и оружием из Хайгардена. Каждую баржу охраняли по меньшей мере два военных судна, потому что даже Жирный Розан понимал – появление такого изобилия в голодающем, напуганном городе может привести к катастрофе. Одним богам известно, сколько еды все равно исчезло в пути. Мейс Тирелл не был бы столь щедр к этим грязным попрошайкам, если бы его драгоценная дочурка не ожидала суда Веры. Показная добродетель стоит относительно недорого, а кроме того, это напомнит стаду овец в Королевской Гавани, как сильно им следует любить дом Тиреллов, который спас их от Станниса, кормит их и проявляет всяческую заботу, в то время как высокомерные львы заперлись в замке и ничего не делают.