Сейф дьявола
Шрифт:
— Один из них будет звонить, скорее всего в Лондон, — шепотом ответила она.
— Понятно, — кивнул бармен.
Кэтлин вернулась к столу как раз в тот момент, когда метрдотель подавал жареную гусиную печенку. Ее острый запах на миг напомнил девушке родину.
— Где вы работали в Будапеште? — спросил Беер, когда они отложили приборы и по бару разнеслись звуки цимбал.
— В «Будве». Вы, наверное, не знаете, это новая организация, занимающаяся экспортом и импортом лекарств.
— Я знаю только фирму «Медов», заключал с ней хорошие сделки, — сдержанно ответил
— Мы пока что главным образом импортируем, — улыбнулась Кэтлян. — Занимаемся специальными лекарственными средствами и оборудованием. В большинстве случаев для онкологии.
— Для онкологии? — удивился Достал. — Тогда вы, наверное, знаете доктора Калаха.
Беер предостерегающе посмотрел на Достала, однако уже не смог замять разговор на эту тему.
— Ник, объясни нам, пожалуйста, что за цирк устроили с этим доктором. В Праге об этом тоже много пишут, герр инженер? — обратился Стах к своим спутникам.
— Вы знаете его? — возбужденно спросила Кэтлин. — Мне он представляется романтической сильной личностью, это наверняка крупная индивидуальность, да, Ник?
Беер вначале делал вид, что и слышать не хочет о Калахе, но, когда девушка обратилась непосредственно к нему, не посмел не ответить.
— Ничего себе — немного знаком! — перебил его Достал, который пил больше, чем остальные. — Не скромничай, Ник. Ты всегда говорил, что это твой хороший друг.
— А, что там! — махнул рукой Беер. — От вас мне нечего скрывать. Я действительно знаком с Калахом и даже рекомендовал его Королевскому медицинскому институту. Это отличный онколог, у него были прекрасные результаты. У нас им интересуются все: Хелман из лаборатории Имперского фонда, Поулес из Королевской больницы Мэрсдора, Кеннет Бэшау из Черринг Крое. Институт Холтона хочет пригласить его в Манчестер.
— Вот это рекомендации! — одобрительно кивнул Стах.
— Нужно искать онкологов любыми способами, — ответил Беер. — Я даже не подозревал, что только в Англии и Уэльсе от рака умирает сто тысяч человек в год.
— Но чехи-то должны были бы понять и не преследовать беднягу, — возмущенно заметила Кэтлин.
— Печальнее всего, что его преследуют не из-за вывезенных из Праги результатов секретных исследований, — пробурчал Беер.
— А из-за чего же?
— Из-за политики, дорогая Кэтлин, — с укоризной в голосе пояснил Беер. — Если бы вы только знали агентов пражской разведки, вы поняли бы, что для них самое главное — отомстить. В прошлом году они попали под огонь критики и теперь мстят. Злятся, что сбежал человек, стоявший на платформе реформаторов. К тому же, представьте себе, всю вину пытаются взвалить на нас. Даже меня назвали шпионом.
— Тебя, Ник? — искренне удивился Стах и весело рассмеялся.
Дальнейшую дискуссию прервала мелодия чардаша, зазвучавшая в ресторане.
— Ты позволишь, Стах? — вскочил Беер, словно обрадовавшись возможности прекратить неприятный разговор. — Разрешите вас пригласить, Кэтлин? — поклонился он девушке.
— В чардаше я с тобой конкурировать не могу, — улыбнулся Стах и нехотя
Достал и Стах сначала молча наблюдали за танцующей парой, потом инженер нарушил молчание.
— Ник в обществе просто великолепен, — учтиво сказал он. — И прекрасный танцор.
— Очевидно, это вообще предприимчивый человек, — поддержал его Стах.
— Полностью с вами согласен. Я знаю его уже довольно давно.
— Извините, я и не подозревал. Так вы с Ником старые друзья?
— Конечно. Мы знаем друг друга с того момента, как он появился в Праге по торговым делам.
— Значит, вы торговые партнеры?
— Мы познакомились при заключении сделки, но стали личными друзьями, — подчеркнул он, как бы считая это наградой своей особе. — И именно я познакомил его с большинством людей из пражского высшего общества.
— А в Праге разве есть такое? — удивился Стах.
— Чтобы вы правильно поняли, — объяснял словоохотливый инженер, — замечу, что уже в шестьдесят третьем году вокруг него стала собираться такая группа. Журналисты, ведущие ученые, писатели, некоторые многообещающие политические деятели, преподаватели и так далее…
— … которые стали потом интеллектуальной элитой.
— Да, именно это название верно. Но теперь дома нас осталось очень немного.
— Не понял вас, — удивленно посмотрел на него Стах. — Не хотите ли вы сказать, что вернетесь в Прагу?
— Да, у меня остались незаконченные дела в «Инипексе».
— Все мы там оставили что-то в этом роде, господин инженер, — возразил Стах неожиданно резким голосом. — Но раз мы решили жить в свободном мире, то кое-чем пришлось пожертвовать. Ваша позиция меня удивляет.
— Не буду вас затруднять деталями, но уверяю, что я заслужу эту жизнь в свободном мире, — холодно сказал Достал. — Не нужно меня учить. Работа дома тоже очень важна, хотя она скромна и незаметна.
Стах опять удивленно посмотрел на него. Инженер не выдержал его взгляда и отвернулся к танцевальной площадке.
— Видимо, я был не прав, герр инженер. Извините меня. Наверное, во мне заговорила зависть. Я все же люблю Прагу.
— А я с удовольствием откажусь от нее, — ответил инженер. — Придет время, и я перееду в Англию. Главное — чтобы это случилось поскорее.
— Желаю вам исполнения желаний. Но посмотрите, Ник отплясывает, как двадцатилетний!
— Три года назад в Карловых Варах он женился, я у него был на свадьбе свидетелем, — сказал Достал, не отводя глаз от танцующих. — Он женился на женщине, которая моложе его на двадцать лет. Да, смелый парень!
— И с темпераментом, — улыбнулся Стах.
— А лорд Графф? Знаете его? У того темперамента на троих двадцатилетних.
— Вы имеете в виду того Граффа… у которого гостиницы?
— Да, именно его. У него тоже свадьба была в Варах. Женился на чешке, переводчице с завода по производству фарфора. Ему шестьдесят, а ей около двадцати пяти или того меньше. Девушка как картинка.
— Наверное, скоро будет наследницей, — улыбнулся Стах.
Музыка умолкла, пары расходились по местам. Беер вел Кэтлин.