Шафрановые врата
Шрифт:
Глава 19
Я весь вечер уговаривала себя еще раз пойти в медину; меня не должны смущать пристальные враждебные взоры, грубые прикосновения и шокирующие звуки. Я сильная, говорила я себе.
Тем более что у меня не было выбора.
На следующее утро я снова направилась к воротам, что вели в медину. Я подняла глаза на Кутубию, а затем, сделав глубокий вдох, во второй раз вошла через главный вход.
На этот раз я не останавливалась и не обращала внимания на крики выпрашивавших
Я поспешила с площади на базар и у каждого прилавка произносила: «Дювергер, Дювергер, вы знаете Дювергеров?» Наконец один мужчина приветственно раскинул руки, а потом достал пару ярко-оранжевых бабучей, окидывая меня взглядом.
— Эти туфли подойдут вам, мадам, — сказал он по-французски. — Хорошие туфли; я продаю только наилучшие туфли в Марракеше. Я знаю французский, и испанский, и английский, — сказал он. — Я путешествовал по многим местам. Откуда вы? Англия?
— Америка, — ответила я, и он кивнул.
— А, Америка. Однажды у меня была прекрасная американская невеста. Она была моей третьей женой. Но она вернулась к себе домой.
Я тоже кивнула, хотя не знала, верить ли его рассказу. Белки его глаз были желтыми, а изо рта исходил сильный запах чеснока.
— Хорошо, хорошо, — сказала я. — Но Дювергеры... вы знаете их?
— Я знал Monsieur le Docteur, — сказал он.
— Да? Вы знали его? Доктора Этьена Дювергера? — Я произнесла это спокойно. Интуитивно я понимала, что этот мужчина не должен знать, как для меня важны эти слова.
— Как же бабучи,мадам? Вы купите их?
Я взяла оранжевые тапочки в руки.
— Да, да, я куплю их. Но, пожалуйста, что вы знаете о докторе Дювергере?
Он пожал плечами.
— Сначала мы должны обсудить, какая цена вас устроит. Мы попьем чаю и обсудим это, — сказал он, размахивая рукой.
Я покачала головой, но в тот же момент мальчик лет десяти появился рядом со мной. Мужчина заговорил по-арабски, и мальчик убежал.
— Он принесет чай. Садитесь, садитесь, мадам, — предложил он, убирая с низкой скамейки кучу бабучейярких цветов. — Сюда. Садитесь, мы попьем чаю и обсудим цену.
Все, чего мне хотелось, — это чтобы он ответил на мои вопросы, но я поняла, что сначала должна сыграть в его игру. Я села. Его лавка была футов десять в длину и три в ширину; в ней стоял сильный запах крашеной кожи.
— Пожалуйста, мсье. О докторе Дювергере.
— Я знаю мсье Дювергера, — повторил он. — Он приходил на базар покупать кифи кожаные товары. Он приходил в мою лавку, потому что я говорю по-французски. Конечно, это было раньше. Потом... — он вскинул руки, — никто его не видел.
— Что значит «потом»?
— Его болезнь. Он не выходил из своего дома.
— Какая болезнь?
— Мадам, это все, что я знаю. Вы спросили,
Досада подступила к горлу, едкая, как чеснок в дыхании мужчины.
— Старик? — сказала я. — Не сын? Не Этьен?
— Я нашел для него киф,который он хотел, когда он еще мог ходить на базар. Мы пили чай. Сейчас вы и я будем пить чай. Скоро мой племянник принесет его. Может быть, потом вы купите две пары бабучей.Одну для вашего мужа. Может быть, три пары. За три пары я сделаю вам хорошую скидку. Лучшие бабучив Марракеше, лучшие цены. А мой кузен продает кафтаны, лучшие кафтаны в Марракеше. Вы хотите купить кафтан? Шелковый? Атласный? Какой кафтан вам нравится? Я позову своего кузена после чая; он покажет вам прекрасный кафтан. Вы его купите, у него они самые лучшие. Не слушайте других мужчин. Их кафтаны не такие, как у моего кузена.
В крошечной лавке было нечем дышать; мои волосы прилипли к влажному лбу. Запах краски и чеснока раздражали невыносимо.
Я потрогала тапочки, они были мягкими.
— Возможно... дочь? — спросила я.
— Дочь? Какая дочь?
— Манон.
Он надул губы.
— О ком вы говорите? Кто такая Манон?
— Манон Дювергер. Хотя, может быть, она замужем и у нее другая фамилия. Но старшая дочь Дювергеров, Манон, я уверена, она все еще живет здесь, в Марракеше. Возможно, в медине.
— Манон? — повторил он, как будто уточняя. — Вы спрашиваете о дочери Марселя Дювергера? Эта Манон?
— Да, да! — Я кивнула; в моем голосе снова затеплилась надежда, но владелец лавки вдруг рассердился и замкнулся. Он посмотрел поверх моей головы, а затем потянулся и подровнял бабучи,стоявшие на полке.
— Именно ее я и имею в виду. Манон Дювергер.
— Вы ошибаетесь, мадам. Манон, о которой вы спрашиваете, не Дювергер. Она Манон Малики.
— Это ее фамилия по мужу?
Теперь лицо мужчины выражало отвращение.
— Ха! — пренебрежительно бросил он.
Я не придала значения его тону, пытаясь оставаться спокойной.
— Но... вы уверены, что она дочь мсье Дювергера?
Он сдвинул чалму на одну сторону, чтобы вытереть свою бритую голову.
— Я уверен.
— Не могли бы вы тогда сказать, где она живет? — Я облизнула губы. Я была так близка к цели!
Он все еще пристально смотрел на меня.
— Шария Зитун.
— Как мне найти это? Это недалеко? Пожалуйста, мсье!
— Это за переулком красильщиков. C'est tout[56] , —сказал он, хлопнув в ладоши, как будто выбивая из них пыль. — Мне больше нечего сказать вам. Вы отняли у меня слишком много времени. — Внезапно он утратил свое прежнее дружелюбие. С того момента как он понял, что я ищу Манон Дювергер, его отношение ко мне изменилось.
— Извините, что побеспокоила вас, мсье, — пробормотала я. — Я...какую цену вы хотите за эти? — я взяла в руки оранжевые бабучи.— Назовите любую цену, мсье. Вы мне очень помогли. И я... я возьму вторую пару, как вы и предлагали.