Шаг за грань
Шрифт:
— Мяса… Пива… Фруктов… Вина… Сока… Сока — произнесли мы заказ подошедшей милой официантке, а я удивлённо уставился на Анютку, повторившей за мной. Я помню, что слабых алкогольных напитков она не избегала. За распитием крепких замечена не была. Но вино и даже пиво в её руках — видел не раз.
— Ну ты чего? — робко отреагировала на мой удивлённый взгляд. — Будем страдать вместе, раз ты такой ненормальный.
— Я нормальный. — пришлось огрызнуться с напускной обидой. Точно я же «обижен до глубины души», хорошо, что напомнила.
— Нормальный, нормальный. — Анютка погладила меня по голове, а голос такой, с лёгким сарказмом и интонацией, словно плачущего
Я крепко, но нежно обнял подругу за плечо и прижал к себе, а она привычно положила голову на плечо.
Народ приходит и уходит. Несколько столиков заняты ещё с момента нашего появления, и там неплохо отдыхают. Не буянят, всё в рамках правил приличия, но смех, громкие разговоры и сальные шуточки звучали постоянно, расслабленная обстановка несмотря на присутствующих гвардейцев. Вазилеск с Алисой о чём-то полушёпотом щебечут, временами повышая голос и вовлекая в свои сомнительные споры, мы даже не пытаемся вникнуть, только поддакиваем и потягиваем сок.
— А что ты хотела? Сама виновата. — развёл руками чернявый.
— Ты почему такой злой? — по-детски надулась вертихвостка. Всё никак из образа маленькой детки не выйдет, практически с утра как на шарнирах и с подпиткой от ядерного реактора. Только леденца до полного образа не хватает.
Вазилеск наклонился к самому уху Алисы, и полушёпотом, словно открыл страшную тайну:
— В детстве… с ножа… много ел.
Она замерла на секунду, переваривая услышанное, но быстро поняла, что не она одна в нашей компании жирный тролль.
— Я-то думаю, чего у тебя проблемы с дикцией, а ты язык много резал.
— Нет у меня проблем с произношением. Просто ты вертишься, как девка на выданье, вот ветер в ушах свистит, слышишь плохо.
— Шутка так себе. Ты можешь лучше. — Алиса прищурила правый глаз и покачала кистью руки.
В этот момент я поймал на себе взгляд с соседнего столика, который, буквально недавно заняла разношёрстная компания. Странная компания, по привычке пересчитал — шестнадцать человек, но возраст настолько разнится, от раннеюношеского, что и ко мне будут на «вы обращаться» до одного седого старика. В целом ничего подозрительного, может вся мужская часть какого-то семейства выбралась отдохнуть, даже в глаза бы не бросилось, не оброни один из них такой пронзительный взгляд на меня. Причём, осмотрел и меня и гвардейцев. Странный тип, и кого-то он мне напоминает, что странно при моей-то памяти на лица. Да и пофиг, я с ним точно не дрался и не пил, даже странно что запомнилось лицо, где-то мельком промелькнув. Может просто на кого-то похож? Нет, он-то меня узнал, причём глянул с опаской.
— Расскажи о себе, о детстве. — отвлекла от раздумий любимая. И правильно, слишком много внимания уделяю случайному встречному, когда рядом дорогой человек.
И что сказать? Особенно о детстве. Как описать человеку, то, что он никогда не видел?
— Даже не знаю, что обо мне можно сказать… Набор костей, два метра кожи. — я задумчиво почесал затылок.
— Ты забыл про три литра крови и задорные глазки. — серьёзно, с лёгкой ноткой иронии. — Но я серьёзно. Я почти ничего о тебе не знаю. Ты же не собираешься меня оставить? — вдруг с тревогой уточнила, глянув на меня, и улыбнулась только, дождавшись моего отрицательного болтания головой. Да чего уж, я сам только после этого медленно выдохнул, слишком неожиданный вопрос в необычной форме в такой момент… — Значит надо узнать друг друга получше. А то приведу знакомиться с родителями,
Пришлось гордо выпрямить спину и принять уверенный вид.
— Ха, скажешь это мой парень, он самый лучший, самый сильный, хотя не, скажешь, что самый милый, красивый, умный. Хотели все, достался тебе. И всё, свадьба, пьянка, мне дарят тебя и полкоролевства в приданное.
— М-да, что-то я поторопилась. — Анна потёрла переносицу, но я прям натурально услышал хлопок сотни фейспалмов. — Хорошо, некого винить, сама выбрала. Но при чём тут пол королевства?
— Ну вы, леди, явно не из деревенской семьи.
Опять поймал взгляд этого странного типа. Да не помню я тебя. Денег я никому не должен. Вроде бы. Если что-то надо, подойди, скажи.
— И ты решил, по той оговорке решил, что я королевских кровей. — это была даже не насмешка, мне словно штамп «сказочный долбо…клюй» на лоб поставили.
— Ну, не королевских, конечно, кто бы принцессу в охотники отпустил. Но какая-нибудь герцогиня… — по её лицу видно, что мимо. — Графиня… — тоже не то. — Явно же благородная.
— Вообще-то и крестьянку можно назвать леди, поверь, никто оборачиваться и тыкать пальцем не будет. Хотя да, не принято. А вот горожане любят подражать высшим сословиям. Чего уж говорить про купцов, чиновником и т. д.
— Убедительно. Но слишком небрежно прозвучало, ты не чувствуешь себя частью городской интеллигенции, дистанцируешься.
Вазилеск с Алиской даже перестали цапаться и посмотрели на меня. И по лёгкому любопытству на лице егозы я понял, что попал в точку.
Я демонстративно медленно поднял палец и навёл его себе на грудь.
— Умный. — гордо заявил друзьям, еле сдерживаясь, чтоб не засмеяться своей же шутке. Надеюсь, я правильно понял Алисино выражение мордашки, а то будет фиаско.
— Ну-ну, продолжай. — Вазилеск подставил руку под лицо, продемонстрировав заинтересованность. Ах ты ж, да он точно знает их историю. Друг называется.
— Да ну вас нафиг. Художника каждый обидеть может. — я изобразил обиду, настолько натурально, что сам почти поверил и искусственная чуть не переросла в настоящую.
— Ну, частично ты прав. Алиса бывшая баронесса. А я дочь их управляющего. Мы с детства дружили. Когда она сбежала, я, в общем, с ней. Там долгая история.
— Мы, вроде, никуда не торопимся. Давно у вас баронессы из удобных замков убегают ради романтики полевых условий, военных походов и смертельных рисков? Вот это я понимаю — вышла из зоны комфорта. — меня ещё волновал другой вопрос: почему баронесса так робко возражала дочери своего служащего, да и вообще, чаще всего их отношения похожи на двух сестёр, где старшая, почему-то, Анна, а не наоборот, что было бы логичней согласно их статусов. Но, оставим это на потом. Как-нибудь у своей выведаю.
— Так бывает, когда барона оговаривают в заговоре и казнят. Или не оговаривают. Мы, ни тогда не знали замешан ли он в чём-то, ни сейчас. — холодно обрезала Алиса. Задел-таки за живое. Но я не чувствую вины, и фильмовым штампом «извини, я не знал» оправдываться не буду. Они сами довели разговор до этого, могли увести в другое русло. Но я накрыл руку егозы своей ладонью. Девочки любят такие жесты, а Анна достаточно умная, ревновать не будет.
Опять этот скользкий взгляд. Да что ты на меня пялишься? Хочешь что-то сказать — подойди, да скажи. Боишься чего-то — давно бы ушёл от сюда. Я огляделся, гвардейцы на месте, стоят истуканами. Будем считать, что нам ничего не угрожает. Хотя, я и без них, не сильно бы беспокоился.