Шаги по облакам
Шрифт:
И на этот раз причину дефекта мы досконально изучили, конструкторы внесли необходимые изменения в схемы электропитания самолета и дали соответствующие указания в строевые части. Мы стали готовиться к последнему безмоторному полету по намеченной программе.
На этот раз предстояло выключить двигатели на высоте 5000 метров. Несколько дней ждем безоблачной погоды.
– Кажется, сегодня вам повезло, - сказал дежурный метеоролог.
– Наконец ожидается безоблачная погода с очень хорошей прозрачностью воздуха. В общем, то, что вам надо.
– Спасибо, дорогой, - поблагодарил Николай Яковлевич
– Ну что ж, как говорится, по коням.
– Михаил Петрович, у нас все готово?
– уже выходя из метеостанции, спросил командир у ведущего инженера.
– Все готово, Александр Федорович, все системы проверены. Все в полном порядке.
Несколько дней ожидания настолько утомили экипаж, что сейчас все с большим энтузиазмом двинулись на стоянку с неотвратимым желанием закончить сегодня выполнение поставленной задачи.
Наконец- то мы в воздухе. Действительно, видимость прекрасная. Летим с набором высоты по заранее рассчитанному маршруту. Согласно заданию мне необходимо не только точно провести самолет по маршруту, но и вывести его на определенные ориентиры с определенной высотой. Иначе можем на аэродром не попасть.
Пока все идет хорошо. Подходим к исходному пункту начала снижения.
– Командир, переводи самолет в горизонт. Подходим к точке.
– Понял.
Чувствуется уменьшение оборотов двигателей. Самолет перешел в горизонтальный полет. Высота - 5000 метров. Приближаемся к аэродрому. Отчетливо видны земные ориентиры. Видимость хорошая. Готовимся к началу безмоторной посадки.
После происшедшего в предыдущем полете весь экипаж несколько возбужден. Ну что ж, все мы люди. Главное же - все чувствуют себя достаточно сильными, чтобы начать новое исследование. Мы должны довести машину до совершенства. В этом наш долг. Сознание этого долга и делает нас бесстрашными, способными на любой подвиг.
– Подходим к точке, - докладываю командиру. Доклад слышат все. Это сигнал к «бою».
– «Сокол-один», я - триста сорок второй. Подхожу к точке. Разрешите выключить двигатели и выполнить безмоторную посадку.
– Триста сорок второй, разрешаю, - ответил руководитель полетов.
И вновь такой же толчок, такая же тишина, но теперь она спокойнее, в телефонах слышен шумок, электрические приборы работают, связь отличная. Насчет тормозов беспокоиться нечего. Все должно быть в порядке, конечно, при условии, если мы попадем на посадочную полосу. В этом теперь основная и, прямо скажем, нелегкая задача. Тем же методом уточняем наш маршрут снижения. Исправляем допущенные ошибки.
– Триста сорок второй. Я - «Сокол-один». Как дела?
– Все в порядке.
Проходим по намеченному маршруту. Четвертый, последний перед посадкой разворот выполняем на заданной высоте. Все идет как нельзя лучше. И все же состояние далеко не обычное. Все напряжены. Даже теперь, когда мы идем на предпосадочной прямой. Полоса прямо перед нами, и она как-то особенно четко выделяется на общем фоне прилегающей к аэродрому местности. Не ошибусь, если скажу, что именно в такой момент хочется побыстрей коснуться твердого бетонного покрытия и благополучно закончить полет. Александр Федорович с едва пробивающейся улыбкой сообщил:
– Проходим дальний привод, заданную
– И немного погодя добавил: - Усядемся.
Как много это значит для нас всех! Мы понимаем, что «усядемся» - это результат работы всего экипажа. Все вложили свою лепту в успешное выполнение задания. Теперь осталось завершить усилия экипажа. Посадку производят только летчики, а они у нас очень надежные.
«Уселись» действительно хорошо. В конце пробега командир, уже уверенный в успешном окончании полета, с нескрываемой радостью проговорил:
– Полный порядок. Кажется, неясных вопросов нет. Экипаж, подарим наш полет штурману. Ведь у него сегодня день рождения.
Все с удовольствием согласились с предложением командира, и, как следовало ожидать, кто-то не преминул добавить:
– Работу закончили, задачу выполнили, грех, конечно, отказаться от товарищеского ужина.
Намек был настолько ясен, что мне пришлось еще раз повторить приглашение на прием дорогих друзей, тем более что жили мы в одной гостинице.
Подвиг
На аэродроме идет напряженная летная работа. Подходит к концу и подготовка к полету нашего серебристого гиганта. Да, это действительно грозная сила. Самолет-ракетоносец, носитель - как его называют военные. И то и другое верно. Все, что смогли придумать недюжинные умы ученых, вложено в эту машину. Сегодня предстоит до тонкостей исследовать поведение самолета на минимальных, граничащих со срывом в штопор, скоростях полета.
Виктор Игнатьевич Кузнецов давно знаком с «летным характером» машины, но ему до сих пор приходилось летать в условиях, которые не слишком подходили к пределам аэродинамических возможностей. Самолеты, как и многие живые существа, бывают очень строптивыми, когда касаются их интимных чувств. Исследовать эти чувства, а вернее сказать, поведение самолета на пределе его возможностей, дело опасное и связано с большим риском для испытателей. Поэтому за полетом от взлета до посадки непрерывно будут следить с земли с помощью радиолокационной станции и записывать показания многочисленной испытательной аппаратуры с помощью радиотелеметрической системы.
В таком полете может быть столько неожиданных ситуаций, что даже такой опытный летчик-испытатель, как Виктор Игнатьевич Кузнецов, не сможет уловить всех тонкостей поведения самолета. В этом ему должна помочь техника.
Особая сложность и опасность задания вынуждает сократить экипаж до минимума. В полет пойдут только двое: командир и бортовой радист Юрий Александрович Новиков.
Виктор Игнатьевич Кузнецов пришел в наш коллектив значительно позже, чем такие ветераны института, как А. В. Сарыгин, С. М. Антонов, И. А. Азбиевич, А. Ф. Митронин. Но пришел он к нам не с пустыми руками. Мужественно и бесстрашно громил Кузнецов врага на фронтах Великой Отечественной войны, а после ее окончания много сил и труда вложил в испытание техники воздушнодесантных войск. Буксировка и пилотирование десантных планеров, полеты с внешней подвеской больших грузов, десантирование войск и многое другое пришлось выполнять летчику-испытателю. Это очень сложные, требующие отличной техники пилотирования полеты.