Шах одноглазому королю
Шрифт:
Еврейских грабителей расстреливали. Только немногих квалифицированных рабочих, занятых в ремонтных мастерских вермахта, оставляли в живых.
Практика загонять женщин и детей в болота не дала ожидаемого результата, потому что болота не настолько глубоки, чтобы человек мог в них утонуть. Этому препятствовало также то, что на глубине примерно метр в большинстве случаев была твердая почва.
Украинское духовенство проявило готовность сотрудничать с нами и принимать участие во всех акциях.
Заметно
Общее число грабителей и т.д., расстрелянных кавалерийскими частями, составило 6526.
Магилль,
штурмбанфюрер СС
Из директив Лозе, рейхскомиссара Остланда, от 13 агуста 1941 года.
С о в е р ш е н н о с е к р е т н о — 13.8.1941
Временные директивы по обращению с евреями
на территории рейхскомиссариата Остланд
Окончательное решение еврейского вопроса на территории рейхскомиссариата Остланд будет проводиться в соответствии с указаниями, данными мною 27 июля 1941 года в Каунасе. Поскольку полиция безопасности в своих действиях уже руководствуется этими указаниями, нижеследующие временные директивы ее не касаются. Единственная цель этих временных директив — обеспечить, чтобы всюду и во всех случаях, когда дальнейшие меры по окончательному решению еврейского вопроса невозможны, генерал-комиссаром или гебитскомиссаром были приняты следующие меры:
II
Евреем считается тот, кто происходит, по меньшей мере, от трех дедушек или бабушек, которые в расовом отношении являются чистокровными евреями. Евреем считается также тот, кто происходит от одного или двух дедушек или бабушек, чистокровных евреев, а также, тот, кто а) принадлежит или принадлежал к еврейской религиозной общине; б) на 20 июня 1941 г. или позже состоял в зарегистрированном или не зарегистрированном браке с евреем или еврейкой согласно определению, данному этими директивами, или в настоящее время вступает или вступит в такие отношения.
III
В случае сомнения гебитскомиссар или штадскомиссар решает, кто является евреем, по своему усмотрению, опираясь на эти директивы.
Рейхскомиссариат «Остланд»
Психиатрическая рабочая колония Новинки
(бывшая 1-ая Советская трудовая колония
душевнобольных Новинки)
Главный округ Минск
д. Новинки
14 августа 1941 года
16 часов 30 минут
Старушка в белом халате бодро семенила по коридору, пока не уткнулась в рослого СС-мана в каске
— Григорий Валерьевич, — обратился я к Крюкову, который уже немного справился с дрожью. — Не могли бы вы организовать мне халат?
Он немного замешкался, соображая чего я хочу. Но сориентировался очень быстро и велел старушке обеспечить меня халатом. Та тут же убежала.
Я отдал сверток с апельсинами и фуражку часовому, а сам подошел к запертой двери, которая вела в палату, где должна была находиться та самая Гальперн ради которой сюда прилетел сам руководитель СС.
Дверь была одностворчатая, деревянная, запирающаяся снаружи на ключ. С окошком-кормушкой, которые бывают только в дверях тюремных камер и палат для буйных душевнобольных, и глазком. Через него я и заглянул в палату.
Ранее, видимо, она была рассчитана на несколько больных, но сейчас, не знаю уж по чьему распоряжению, Небе или Крюкова, посреди залитого вечерним августовским солнцем, помещения стояла всего одна железная кровать. На ней лежала лицом вверх молодая и довольно хрупкая женщина довольно приятной, для еврейки конечно, внешности.
По сути, если не считать густых волос цвета воронова крыла, разметавшихся по подушке, ничего еврейского в чертах ее лица не было. Во всяком случае так мне показалось. Гиммлер как-то говорил, что среди евреек часто попадаются довольно симпатичные, и нам в силу чисто природных мужских инстинктов, свойственно их излишне очеловечивать. Я тогда перечить не стал, но все же остался при своем мнении. Пусть они и унтерменше — недолюди, но все же мы с семитами принадлежим к одному биологическому виду, поэтому можем испытывать к ним симпатию и даже половое влечение к их женщинам. Женщина лежала в какой-то неестественной позе. Руки и ноги раскинуты в стороны.
— Она что привязана? — спросил я Крюкова.
Он опять заметно занервничал:
— Нам запретили колоть ей успокоительное, тогда, во избежание дальнейших..., — он замолчал, но вскоре подобрал слова. — нарушений режима содержания, мы приняли решение ее зафиксировать...
Что за идиотская привычка у русских «мычать»? «Мы сделали...». Почему не сказать: «Я приказал»? Попытка разделить ответственность: «Раз уж вы за это накажете, то не меня одного»? С кем разделить? Со старушонкой Беляевой? Никогда подобного не понимал и не пойму. Стадный инстинкт.
— Зачем? — задал я ему вопрос. — На окнах решетки. Дверь заперта. У двери часовой.
— Чтобы она не причинила себя каких-либо увечий во время приступов. — быстро ответил Крюков заранее заготовленной фразой.
«Увечий» — звучит угрожающе, если бы сказал «телесных повреждений», вроде бы не так страшно прозвучало, да Крюков? Я невольно улыбнулся, глядя на этого русского психиатра. Хильду Вернике (Хильде Вернике 1899 г.р., член НСДАП с 1933 года, немецкий психиатр, доктор философии. С 1927 года Вернике фельдшер в санатории Мезериц-Обравальд, с 1928 года врач-ординатор, с 1929 года старший врач), которая работала у меня, я даже представить себе не мог такой напуганной, хотя она женщина. Страх совсем не в ее стиле, впрочем, именно, такие женщины мне нравятся, естественно, когда они значительно моложе, чем 42-летняя Хильда.