Шахматист
Шрифт:
Мне и Сергеичу пришлось выйти. Лера же осталась в зале суда. Благо я успешно подслушивал в коридоре.
— Подсудимый, встаньте, пожалуйста. Вы имеете право знать, в чём вы обвиняетесь: возражать против обвинения; давать показания по предъявленному вам обвинению либо отказаться от дачи показаний в отношении себя и своих родственников, круг которых определён законом. При согласии дать показания вам разъясняется, что они могут быть использованы в качестве доказательств по уголовному делу. Вам понятны ваши права?
— Да, Ваша честь, — уныло
Он выглядел очень измотано и печально. Впрочем, это неудивительно, ведь на его плечи легла такая ноша.
— Подсудимый, встаньте, пожалуйста, и представьтесь суду.
— Брюллов Максим Андреевич, 28.06.1992 года рождения, состою в браке с Брюлловой Еленой Владимировной с 2014 года, проживаю по адресу пр. Маршала Жукова, 36, кв 17. Состою на службе в полицейском участке Кировского района № 3, занимаю должность помощника следователя Следственного отдела полиции РФ, — Максим тщательно выучил всё, что необходимо было произнести.
— Подсудимый, ознакомлены ли вы с материалами уголовного дела? — продолжил судья невероятно грозным тоном.
— Да, ознакомлен, — отвечал мой друг.
— Имеют ли стороны ходатайства до начала процесса? — уточнил судья.
— Нет, Ваша честь, — ответил мужчина, читавший текст в начале заседания.
— Слушание по делу объявляется открытым, — стукнув молотком, завершил свою речь глава правосудия.
— Слово предоставляется государственному обвинителю, прокурору Маликову Максиму Владимировичу, — провозгласил помощник судьи.
Прокурор поднялся, поправил свой пиджак и с явной ехидной улыбкой вышел к стенду, где должен был начать свою речь. Я знал этого прокурора. Маликов брался за любые дела. Насколько мне известно, в его судебной истории нет ни одного проигранного дела. Скорее всего, именно это послужило причиной выбора обвинителя.
— Доброе утро. Благодарю вас, Ваша честь за предоставление мне слова первым. Мой клиент, Ботков Александр Викторович, является противоречивой натурой, но это ни в коем случае не позволяет обвинять его во всех нераскрытых делах. Для начала я хотел бы предоставить вам результаты экспертизы, — произнёс прокурор, передавая комплект документов судье.
К его большому сожалению, судья не проявил к этой документации никакого интереса.
— На папке, где находился комплект документов по обвинению моего клиента, были обнаружены отпечатки подсудимого. Также в протоколе, где сказано, что личность, заверяющая документы, несёт ответственность за сохранность улик и их подлинность, — зачитал он с листа, — стоит подпись именно подсудимого.
Судья не обращал никакого внимания на речь прокурора.
— Кроме того, я прошу технического специалиста воспроизвести запись конференции, состоявшейся несколько дней назад, по делу обвинения моего подзащитного.
На экране в зале суда появилась запись конференции, где мы как ни в чём не бывало заходим за ограждение и после выходим на сцену.
— Как вы можете наблюдать, господин Брюллов поднимается
Судья внимательно осмотрел бумаги, переданные Маликовым. Но на его лице чётко можно было прочитать фразу: «Ну и что?»
Прокурор же достал ещё несколько листов. Если честно, то я не мог отделаться от мысли, что хочу ему врезать.
— Ткань по составу не совпадает с тканью, из которой была пошита одежда жертв маньяка Шахматиста: в ней не содержится парафин, и волокна ткани синтетические, а не льняные. То есть улика является подложной.
— Это известно суду, и именно поэтому подсудимому выдвинуты обвинения. Это всё? — с явным непониманием ответил судья.
— Нет, Ваша честь. Прошу ответить вас, подсудимый, где и каким образом вы подкинули данную улику?
— Я протестую, Ваша честь. Вопрос является некорректным, и я прошу моего оппонента переформулировать его, — произнёс Ветвицкий.
— Протест одобрен. Прошу вас не задавать впредь таких вопросов.
Прокурор метнул злобный взгляд в сторону Ветвицкого, но наш знакомый лишь искренне улыбнулся.
— Прошу прощения, Ваша честь. Подсудимый, пожалуйста, ответьте, каким образом улика попала в папку о предоставлении обвинения? — сменил тон прокурор.
— Перед конференцией мы собрались всё обсудить. Понимаете, встречи с журналистами — это ответственное мероприятие. Мой коллега, который сегодня выступит в качестве свидетеля, может подтвердить, что у него возникли подозрения в невиновности потерпевшего. У меня также закрадывались сомнения об отсутствии чёткой картины преступления. Тем не менее я решил, что большинство улик является достаточно вескими доказательствами виновности Александра Боткова, поэтому посчитал, что никто, кроме суда, не может принять более верного решения в этой ситуации, — чётко и ясно высказал свою мысль Макс.
— Тогда каким образом улика оказалась там?
Прокурор быстро и резко улыбнулся.
— Наше новое начальство в начале дня поставило нам ультиматум, что именно сегодня мы должны сделать сложный выбор и закрыть дело… — Макс начал нервничать.
— С чем вы были согласны? Поэтому преступили закон? — почувствовав слабину, произнёс прокурор.
— Ваша честь, вопрос снова провокационный, — спокойно влез в разговор Ветвицкий.
— Это второе замечание, господин прокурор, я прошу вас больше не задавать вопросов такого характера, иначе вы будете удалены с заседания! — пригрозил судья.