Шахматист
Шрифт:
— Ксюша, я… Макс… я… я, — задыхаясь от слёз, я пытался сказать хоть что-то.
— Тише, обнимай меня крепче, — сказала девушка, гладя меня по голове.
Я не смог успокоиться быстро. Мне пришлось просидеть на холодном полу морга примерно полтора часа. Когда я пришёл в себя, если можно так выразиться, я чувствовал совершенную пустоту. Мне казалось, что у меня больше нет сердца. Я не мог шевелиться, воспринимать окружающий мир. Словно я умер, но не до конца. Я знал, как Максу сейчас херово, и как Ксюше тяжело на нас смотреть. Я старался никого из них не огорчать. Ксюша обнимала меня, поила чаем и
— Я сейчас вернусь. Вам нужно побыть вдвоём.
Она вышла, и Макс вздохнул:
— Паршивое утро.
— Не то слово, — ответил я.
Макс потёр голову и подошёл ко мне.
— Вставай, — произнёс мой друг.
— Что? — не понял я.
— Вставай! Пойдём, найдём эту тварь. За Сергеича. Надо сейчас чуть-чуть потерпеть, зато когда я надену на него наручники, я буду бить его безостановочно, — пообещал друг.
— Мы будем бить. Пойдём, — воодушевился я.
Конечно, соображал я туго. Голова была пустой. Но Макс предложил осмотреть кабинет психолога. Я согласился. Войдя туда, мы увидели Ксюшу. Она сидела в кресле Сергеича и держала в руках какойто лист.
— Что там? — спросил я.
В ответ она лишь протянула листок мне. Текст от руки был написан почерком Сергеича:
«Привет, Миша. Мне позволили оставить тебе записку. Он мне позволил. Я всё записал в ежедневнике. Я знаю, кто он, но не могу написать, потому что в таком случае он порвёт записку. Он убьёт меня. Я знал, что это последний раз, когда мы видимся, поэтому сказал тебе всё, что хотел. Я горжусь тобой, Миша. Прости, что не сказал кто убийца. Я побоялся, что мало улик. Мне хотелось обезопасить тебя от лишних нервов, но в итоге я сделал только хуже. Прости меня. Я никудышный психолог. Береги Макса. Помни мои слова о дружбе. Люби, как в последний раз, лови момент, будь смелым и храбрым, будь собой, Миша. Ты был прекрасным сыном… Я люблю тебя»
На бумагу закапали слёзы. Это было больно. Но я старался держаться. Макс обнял меня и открыл ежедневник Сергеича. Я увидел его ошарашенные глаза.
— Миш… — выдавил он.
Смахнув слёзы, я взял ежедневник в руки. Там красовался лист с экспертизой.
«Автомобиль Mitsubishi lancer
Год выпуска 2008
Цвет Белый
Регистрационный номер Т368ХС
Владелец Ветвицкий А. Н.»
Я вытаращил глаза и перелистнул страницу. Там был список тех, кто покупал препараты на этой неделе. Красным было обведено «Ветвицкий А. Н.». На следующей странице степлером были прикреплены копии дел наших убитых, и в графе «сторона, предоставляющая защиту» везде было подчёркнуто имя «Ветвицкий Александр Николаевич». Это была лишь информация, взятая из архива, поэтому Сергеевичу не составило труда отыскать её. Я вспомнил, где видел тот чемодан. В суде. Затем я вспомнил его разговор про шахматы и партию. Лист, что случайно оказался у Сергеича на столе. Вспомнил, как он сжимал кулаки когда узнал, что оплошал с камерами. Я вспомнил всё.
— Конечно, — произнёс вслух я, — Вот как он узнал про машину, про патруль. Мы сами ему сказали… Вот почему он был в тех районах. Там живёт Лера! Он обеспечил себе алиби, устроив романтический вечер, а сам убегал. Костюм, усы… Это Ветвицкий.
Я не мог поверить, что раньше
— Лера! Где она?! — воскликнул я.
— Она с ним уехала… Черт! — крикнул Максим, хватая сумку.
Прыгнув в машину, я стал звонить Лере. Она не брала трубку. Ксюша осталась в участке, чтобы Роман Олегович вызвал подмогу на задержание. Я ехал с мигалкой через весь город и названивал Лере. Но телефон молчал. Макс вызвал скорую на её адрес на всякий случай. Я бил руками по рулю и дрожал от страха. Да, Лера не была для меня больше эталоном, но она была моим другом. Пусть мы поругались, я не хотел её смерти. Домчавшись до дома Леры, мы выскочили из машины и побежали наверх. Дверь её квартиры была открыта. Мы с Максом смотрели в оба. В гостиной я увидел её. Наша коллега лежала на полу вся в крови. Я подбежал и увидел, что она ещё жива.
— Тихо, тихо. Не закрывай глаза, Лер. Не смей! Сейчас, скорая едет, — произнёс я, пережимая раны.
— Прости меня, Миш. Он обманул меня. Я думала… я любила его… — говорила девушка, задыхаясь.
— Я знаю. Знаю. Мы найдём его, — говорил я.
— Роман Олегович, машина с номером Т368ХС. Не выпустите её из города. Это Шахматист! — кричал в трубку Макс.
— Я запуталась, — Лера сплюнула кровь. — Ты так долго не проявлял внимания, что я отчаялась… Прости меня, — захлёбываясь кровью, говорила девушка.
— Ничего, ничего, — пытался успокоить её я.
Сотрудники Скорой помощи вбежали в комнату. Они положили Леру на носилки и уже через минуту мы ехали с ними в больницу. Врачи суетились и что-то кололи. Мы мчались на всех парах. Лера белела, а крови вокруг становилось всё больше.
— Потерпи, девчонка, чуть-чуть осталось до больницы, — сказала врач себе под нос.
— Миша, — выдавила холодная Лера, — Я люблю вас, парни. Простите меня. Простите…
Аппарат запищал. Врачиха начала делать массаж сердца, но это было бесполезно. Лера умерла. на моих руках… Я не мог пошевелиться. Я заплакал. А Макс обнимал меня.
— Мне жаль. Время смерти 16:30, — произнёс доктор.
Теперь я знал, что у меня есть только один выход. Поймать его. На кону всё. Или победить или умереть.
Глава 15. Дежавю
Я не знаю, как оказался дома. Моё и без того изнурённое сознание отказывалось понимать окружающий мир. Последнее, что запечатлилось в памяти, были события в скорой. Я снова витал в облаках и никого не слушал, глядя в одну точку. Только спустя полчаса я понял, что Макс и Ксюша остались у меня.
— Доброе утро… — сказала Ксюша.
— Доброе, — ответил я, не обращая на девушку никакого внимания.
— Ну как ты, Миш? — поинтересовался Макс.
— Я не знаю, — ответил я.
Ксюша начала готовить завтрак, а Макс вывел меня на балкон. Я закурил сигарету, хотя уже давно бросил. Это никак не заглушит мою утрату, но мне казалось, что я таким образом приду в себя.
— Всё так быстро произошло… — сказал Максим. — Даже не верится.
— Это точно, Макс… — я повернулся к нему. — Спасибо, что рядом… Я тебя очень люблю, — начал плакать я.