Шахматный порядок
Шрифт:
Старый кабинет рун находился в подземельях замка. Даже в самые солнечные и жаркие деньки здесь всегда было сыро и темно. Многочисленные факелы — единственные источники света и тепла — оставляли на серых стенах темные разводы копоти. Но в их загадочном свете внимательные ученики могли увидеть на стенах очертания как знакомых, так и совсем неизвестных рун. Несмотря на высокую популярность предмета, парт в классе было мало. Куда больше места занимал массивный учительский стол, сделанный из добротного красного дерева. На столе находилась небогатая утварь: серебряные песочные часы, клетка
— Здравствуйте, — поприветствовала учеников профессор, симпатичная женщина, которую Альбус сразу узнал. — Некоторые из вас мне знакомы, некоторые нет, — с ласковой улыбкой протянула она. — Мое имя Клэр Чайри.
Альбус не сдержал радостной улыбки: он всегда был рад возможности увидеть эту умную и приветливую женщину, с которой можно с лёгкостью общаться на любую тему. Было весьма приятно знать, что этот предмет ведёт образованный и приятный человек: запас знаний Клэр вызывал искреннее уважение.
— Руны известны множеству народов, — подняла тонкий пальчик Клэр. — Надеюсь, что урок будет интересен и вы многому научитесь. Руны пришли к нам с давних лет. Известно, что ими пользовалось большинство германских народов, но постепенно их вытеснил латинский алфавит.
— А сейчас кто-то пользуется рунами, мисс Чайри? — спросила с интересом Виктория.
— Называйте меня просто Клэр, — ласково улыбнулась женщина.
– Практически нет. В отдаленной шведской провинции Даларна руны дожили до ХХ века: там сохранились сотни рунических надписей на зданиях, мебели, инструментах и посуде последних четырех столетий.
— А что там записано? — продолжала Вики.
Многие из них — владельческие подписи, но есть и более пространные тексты, например, надпись на деревянном столе, сделанная в голодном 1730 году, гласит: «На этот стол поместится много еды. Тот был бы счастлив, кто имел бы так много».
— А почему руны так выглядят? — спросила Моника, подняв руку.
— Позаимствовав большинство букв у римлян, древние германцы изменили их начертание так, чтобы было удобнее прорезать или процарапывать знаки на дереве. Из-за этого руны получили удлиненные пропорции и рубленый вид. По той же причине классические германские руны содержали только вертикальные и диагональные штрихи, или «стволы» и «ветви»: выводить округлые и горизонтальные элементы, нанося знаки поперек деревянных волокон, невозможно.
Альбус поднял руку.
— Скажите, мисс Чайри…
— Вы все можете называть меня просто Клэр, — улыбнулась женщина.
— Хорошо, Клэр… — Он почувствовал легкое неудобство, словно стерлась грань между домом и школой. — А разве руны были только у германцев? Я читал, что руны были и у хазар.
— Совершенно верно, мистер Поттер, — кивнула она. — Магглы, кстати, до сих пор не смогли их расшифровать.
— Многие руны остались зашифрованными для маглов, — пояснила Клэр. — Волшебники спрятали от них рунические письменность, чтобы скрыть наши знания.
Клэр научила ребят выкладывать рунами свои имена. Поттер быстро освоил столь интересное упражнение и сделал себе подпись:
ALBUS SEVERUS POTTER
Затем,
ASPer
— Аспид… — подумал он с отвращением. — Аспид, как его дразнили гриффиндорцы.
Внезапно Альбуса осенило, что если прочитать это анаграмму как Эйспер, то получалось очень даже интересно. Эйспер… красивое и звучное имя. Почему бы этому интересному не стать его вторым именем?
«Ты слышал, Эйспер? — раздался в голове холодный голос. — У тебя поразительные способности. Вкупе с Темной магией ты сможешь совершить невозможное».
Урок закончился. Альбус перекинул сумку через плечо и помчался по коридору к Слизеринской башне. Его разрывали противоречивые чувства, когда он думал об этом. Конечно, новое имя ему понравилось, даже очень, но если тот противный голосочек от этого в восторге, то в этом нет ничего хорошего. И всё же… Слова Духа (а Ал не сомневался, что это был именно он) никак не выходили у него из головы. И хотя лучшая его часть отвергала эту мысль, всё же в идее мирового господства было что-то притягательное.
«А вдруг Лорд Эйспер — член Круга Света?» — ответил с надеждой Альбус. Увлеченный своими мыслями, он не замечал, что впервые в жизни говорил с Духом наяву, а не во сне.
«И поэтому Лорд Эйспер ночует в Запретной секции? Не смеши. Ты ведь в библиотеку отнюдь не ради светлой магии ходишь, разве нет?» — продолжал тот же холодный голос.
«Ну… член Круга Света тоже должен знать ТМ… на всякий случай…»
Альбус остановился около стены с подтеками. Неприятная мысль заскреблась у него на сердце. Одиннадцатым членом Круга Света был Альбус Дамблдор; двенадцатым членом Круга Тьмы — Лорд Волдеморт. Кем же в таком случае мог быть он? Альбус, все еще чувствуя легкую головную боль, протер очки и задумчиво посмотрел на тусклый факел.
Глава 22
В течение двух следующих недель Альбус погрузился в учебу с головой. Он проводил в библиотеке по двенадцать часов в сутки, а в выходные даже больше. Хуже было то, что Алу приходилось читать как можно больше, чтобы не ударить в грязь лицом. Да и по основным предметам требовалось немало посидеть над книгами. Вдобавок ко всему, он всерьёз занялся изучением Темных искусств в тех пределах, которые ему позволяла Запретная секция. Из-за всего этого у Ала оставалось совсем мало свободного времени, к тому же спал он обычно всего лишь не более четырех часов в сутки.
К началу октября Альбус уже перечитал все известные ему книги про Круг Тьмы и освоил элементарные Темные заклинания. К его сожалению, большинство темных книг были написаны на непонятных языках: египетском, арамейском и каком-то еще в виде картинок. Эйвери была права: освоить самые темные книги у него не было возможности, даже несмотря на наличие мантии-невидимки. Вопрос, как к ним подступиться, пока оставался открытым. Альбус, шипя, продолжал осваивать ту доступную информацию о темных искусствах, которая у него было, но не мог сделать следующий шаг.