Шальная звезда Алёшки Розума

Христолюбова Анна

— И где я теперь, по вашей милости, должен ночевать? В лесу, на муравьиной куче? — сварливо проворчал он.

Мальчишка вызывал странные чувства — одновременно раздражение и желание защищать его.

— Нет-нет! Зачем же? — Тот, казалось, принял слова всерьёз. — На Соборной площади, возле дворца, есть вполне сносный герберг, я провожу вас туда. В нём и еда не в пример лучше, чем в этом кабаке.

От упоминания о еде в животе заурчало уже в полный голос. Делать было нечего, вернуться на постоялый двор Матеуш всё одно не мог, да и перспектива ночёвки на мешке с соломой, честно сказать, не слишком вдохновляла.

Вот только конь его остался в корчме. Ладно, завтра поутру придётся прогуляться до кабака и забрать его… Он согласно кивнул и побрёл следом за своим странным спутником.

— Как вас зовут? — Матеуш вдруг сообразил, что они так и не познакомились.

Юноша на мгновение замялся и проговорил, чуть запнувшись:

— Ал-александр Шувалов.

И Матеуш чуть не присвистнул от удивления и радости. Александром Шуваловым, как он знал, звали одного из камер-юнкеров цесаревны Елизаветы.

— Антуан-Мишель Лебрё, — представился он. — Вы живёте в этом селе? Оно принадлежит вам?

— О нет! Это родовое имение Её Высочества цесаревны Елисавет Петровны, — пробормотал мальчишка, и Матеушу показалось, что он смутился.

— Вы служите при дворе Её Высочества?

— Да, сударь.

Герберг на площади против дворца и впрямь выглядел солиднее давешнего постоялого двора, во всяком случае запахи из распахнутой по летнему времени двери струились упоительные. Матеуш сглотнул голодную слюну и повернулся к спутнику. Мальчишка, нервно поглядывал вокруг, казалось, ему не терпится поскорее распрощаться, однако, поймав взгляд Матеуша, он напряжённо улыбнулся и поклонился с неожиданной грацией.

— Спасибо, сударь! Если бы не вы, туго бы мне пришлось… Даже не знаю, как отблагодарить вас.

— Учитесь фехтовать, месье Шувалов. Без шпаги дворянину никак. А что до благодарности… — Матеуш улыбнулся ему. — Мне бы очень хотелось быть представленным вашей госпоже. И вы сослужите мне большую службу, если сможете это устроить!

Глава 18

в которой Елизавета находит почтальона

Герберг и впрямь оказался вполне приличным, должно быть, хозяин был немцем. Заведение напоминало классическую таверну: в первом жилье кухня и трапезный зал, во втором — четыре каморки для постояльцев. Матеуш замечательно выспался и пробудился в отличном настроении. Похоже, вчера ему изрядно повезло — Бог послал в помощь этого мальчишку, и теперь у него появилась возможность свести через него знакомство с принцессой Елизаветой.

Судя по тому, как занервничал юный Александр Шувалов при приближении ко дворцу, он был бы рад скрыть от своей госпожи вчерашнее приключение, а значит, в обмен на молчание Матеуш сможет попросить представить его Елизавете. Из рассказов Маньяна об этой даме он знал, что та не считает ниже своего достоинства общаться со смердами. Только нужно придумать какую-то достаточно невинную историю знакомства с Шуваловым.

Матеуш попытался представить французскую принцессу, к примеру, Мадемуазель де Монпансье[110] — ровесницу Елизаветы, запросто болтающей с простолюдином, и презрительно усмехнулся — ему довелось как-то видеть Мадемуазель в парижской опере, и вообразить подобную сцену было решительно невозможно. Впрочем, какова принцесса, таковы и манеры. За спиной Мадемуазель бесконечный строй венценосных предков,

теряющийся во тьме прошедших столетий, должно быть, она и в пять лет знала до тонкостей сложный дворцовый этикет и была величава и горда. Дочь самопровозглашённого русского императора в детстве видела дикие забавы своего батюшки и пьяную неграмотную бабу, хохотавшую над солдатскими шутками.

Мысли переключились на вчерашнего знакомца. Интересно, что забыл утончённый аристократ из свиты принцессы в полуразбойничьем притоне на окраине слободы? Не иначе, как собирался встречаться с какой-нибудь красоткой из служанок. Амурное приключение не задалось, зато случилось другое — забиячливое. Ну да ничего… Матеуш усмехнулся — сие мальчишке только на пользу: впредь научится думать не только о хорошеньких гризетках[111].

– ------------------

[110] Луиза Елизавета Орлеанская — одна из дочерей Филиппа Орлеанского, регента Франции при малолетнем Людовике Пятнадцатом. Ровесница Елизаветы Петровны.

[111] Молодая девушка сомнительного поведения, как правило, из служанок.

Скрипнула дверь, и на пороге появилась, словно материализовавшись из его мыслей, пышногрудая крутобокая молодка. Очевидно, стучать, перед тем как войти, здесь было не в заводе. Никаких иных языков, кроме родного, девка, разумеется, не знала, и Матеуш довольно долго силился понять, о чём она лопочет, прежде чем, скорее, из жестов, нежели из слов, уразумел — пейзанка пытается объяснить, что внизу его кто-то ожидает.

«Лёгок на помине», — улыбнулся про себя Годлевский. Надо же! В решительности юнцу не откажешь. А он-то, грешным делом, полагал, что тот постарается затаиться и не попадаться новому знакомцу на глаза.

Однако в трапезном зале таверны дожидался совершенно другой человек. Наружности он был неказистой — простоватая физиономия изрядно попорчена оспой, однако глянул на Матеуша так заносчиво, будто был по меньшей мере герцогом Бургундским. И тот моментально почувствовал к наглецу неприязнь.

— Господин Лебрё? — проговорил незнакомец на дурном немецком и окинул быстрым цепким взглядом. — Мне поручено проводить вас во дворец Её Высочества.

Вот это да! Ай да Шувалов! Матеуш даже растерялся. Никакой легенды он ещё не придумал, да и ради такой встречи недурно было бы принарядиться. Однако вся приличная одежда так и осталась в перемётной суме, пристёгнутой к седлу его коня. И ещё большой вопрос, где он теперь? Хорошо, если так и стоит нерассёдланный у коновязи постоялого двора. И почему, кстати, приглашать его на аудиенцию пришёл не Шувалов, а какой-то надменный господин с колючим взглядом? Нет, похоже, его юный приятель к этому рандеву не имеет никакого отношения.

— Кем поручено? — спросил Матеуш, не двигаясь с места. — И кто вы такой? Извольте представиться, сударь!

И прикусил язык. Всё-таки актёр из него никудышный. Роль купца-простолюдина решительно не давалась — на волю то и дело лезла шляхетская спесь, представителя одного из древнейших польских родов. Быстро взглянул на собеседника. Интересно, он знает, что Матеуш — простой торговец?

— Разумеется, Её Высочеством, — бросил тот, пропустив мимо ушей второй вопрос. — Вы находитесь на её земле и должны объяснить, что привело вас сюда. Так что поторопитесь, господин Лебрё, если не желаете, чтобы вас препроводили силой!