Шаман: Тайны мертвого ковена
Шрифт:
– Почему они наказали моих друзей? На их месте должна была быть я.
– Тише, – прошептал Женя, поглаживая Улю по хрупкой спине. – Сейчас ты в безопасности.
***
Дух-покровитель вернулся тихим грохотом ложек и вилок под утро, когда Уля, накрывшись тонким одеялом, уже сладко сопела на обшарпанном диване, а Женя после горячего душа дремал на полу, прижавшись щекой к подлокотнику. Чернота пустых снов была пронизана тревогой. Мерзкое чувство прошивало толстой иглой с продетой металлической нитью мышцы под кожей.
– Шаманы
Женя хранил молчания, поднимаясь с насиженного места, и сладко потянулся, подавив зевок. Стрелка на настенных часах подсказала, что дух-покровитель поднял его почти в пять утра. Непослушные кудри все еще были чуть влажные, когда Женя провел по ним пальцами израненной ладони. Уля неразборчиво лепетала во сне, зарывшись с головой под одеяло. Жене не понадобилось проверять, проснулась девчонка или нет – все и так было понятно. Женя прошлепал босыми ногами на кухню, чтобы не будить Улю разговорами и разбить пару яиц на завтрак.
– Что это за девочка?
– Выжившая из детского дома, – ответил тихо Женя, открывая холодильник. На верхней полке отыскал пять яиц в целлофановом пакетике, а в выдвижном прозрачном ящике завалялось две сосиски. Негусто, но хотя бы что-то.
– Почему она здесь, а не в участке или в другом детском доме? Ты ее украл?!
– Я не занимаюсь воровством маленьких девочек! – Шепотом возмутился Женя, захлопнув холодильник и уложив продукты на стол. – Она вскрыла замок с помощью заклинания из одного слова и проникла в квартиру, а потом я ее уже выгнать не смог. Уперлась рогом, мол не пойду – и все тут.
Женя не стал признаваться, что, в первую очередь, ему банально стало жаль Улю. Женя не имел привычку возиться с кем-либо, поэтому ни с кем не знакомился с тех пор, как его инициировали в шаманы. Если, конечно, работа не обязывала. Чем больше возишься с кем-то, особенно с ребенком, тем более высока вероятность того, что привяжешься. А привязанность с образом жизни Жени вела к весьма плачевным последствиям.
Обычно он помогал, а потом исчезал.
Так планировал сделать и в этот раз.
– Что в детском доме забыла ведьма? И кто ее обучал?
– Вообще-то, ты здесь дух-покровитель, а не я. Я думал, ты должен все знать. – Женя откупорил новую бутылочку подсолнечного масла и вылил на чугунную сковороду, которая ему тоже, кажется, досталась от бабушки. Покрутил вентиль на газовом баллоне и взял из верхнего шкафчика без дверки коробок спичек. Проворно
– Быть может, девчушка привлекла этим самым внимание и навлекла беду на детский дом?
– Дело однозначно в ней. – Масло призывно зашипело, и Женя принялся разбивать белоснежную скорлупу яиц, выливая их склизкие внутренности на раскаленную поверхность. – Я показал Ване то, что видел. Когда он проник в мое сознание, скверна заговорила с нами, даже чуть не прикончила.
– И что она вам поведала?
– Что-то о поиске верховной и про будущее. Авдеевы считают, что эти твари пытаются найти якобы потерянную дочь Лизы.
– Той ведьмы, что убила себя?
– Ага, – Женя подтвердил догадки духа-покровителя и разрезал упаковку на каждой сосиске, выкладывая их дугой в виде улыбок. Вроде как, дети подобную чепуху любят на завтрак. Женя в кино видел. – Ваня с Алиной зарисуют портреты тех, кто состоял в ковене Лизы, и мы проверим каждого из них. Если хоть кто-то из них окажется причастным к зверской резне, то суд уже будет вершиться не человеческий.
– А ты не думаешь, что Авдеевы правы? Что если бывшие союзники Лизы ищут ее дочь, а эта девочка – та, кого они так отчаянно разыскивают?
– Чепуха, – отмахнулся Женя, хотя такие мыслишки его самого посещали. – Сомневаюсь, что такая могущественная верховная стала бы прятать своего ребенка в детском доме. Она бы нашла место куда более надежное.
– Если не хочешь, чтобы твою драгоценность нашли, спрячь у всех на виду, – дух-покровитель уже в который раз взялся за поучительные речи, которые поперек горла Жене стояли. – А что может быть дороже родного дитя?
Женя пожал плечами. Ответа на подобный вопрос у него в кармане не нашлось. У Жени ничего ценнее мотоцикла, варгана, плаща и кинжала не имелось. Да, все это измерялось в материальном эквиваленте, но большее он себе позволить не мог.
– С кем ты разговариваешь? – Уля высунулась из гостиной, которая одновременно служила и спальней. Ее бледные веки опухли от слез, глаза превратились в две щелочки с мерцающими каменьями внутри. Кудрявые локоны безобразно розового цвета спутались меж собой и напоминали ветви-проволочки, сплетенные вороной в мартовское гнездо.
– Сам с собой. Надо же иногда посоветоваться с мудрым человеком, – на ходу сочинил Женя отмазку, подхватив скворчащую сковороду с плиты. – Возьми там досточку.