Шекспир должен умереть

Леман Валерия

На центральной площади замка начиналось очередное шоу для туристов – на этот раз два пеших рыцаря под звуки горна и подбадривающие крики зрителей начали поединок на мечах.

– И вот, пара-тройка невинных вопросов, и я, отметив смекалку Джимми, которую, дескать, заметил еще при нашей первой встрече, поинтересовался, как он отнесся полгода назад к тому, что профессор Хатвилл не принял его в театр-клуб «Влюбленные в Шекспира».

– Он не зарыдал в истерике? – хмыкнул я, припомнив доклад Розы о ее состоявшемся позже допросе Джимми.

Инспектор взглянул на меня с любопытством.

– Интересный вопрос! Джимми действительно, что называется, психанул,

но это было под самый конец. А в ответ на данный вопрос он только нервно вздернул голову и подозрительно уставился на меня: «Что вы хотите этим сказать?» Я, конечно же, только усмехнулся: «Хочу сказать то, что сказал: полгода назад профессор в резкой форме отказал вам в членстве в клубе. Все отмечают, что этот отказ оскорбил вас. Довожу до вашего сведения, что мы тщательнейшим образом проверим, где конкретно вы находились в период времени с момента начала подготовки к турниру и до убийства во время поединка. Плюс к этому я лично разузнаю, где вы находились сегодня, во время шоу в башне Призрака, когда было совершенно второе убийство и опять вместо профессора Хатвилла погиб совершенно другой человек. Уорвик – маленький городок, кто-то мог видеть вас, направляющегося к отдаленному дому профессора Перкинса. Что вы на это скажете?»

Инспектор усмехнулся.

– Вот тут парень испугался и выложил мне все, что знал. Как оказалось, он действительно прогуливался по территории конюшен и клуба рыцарей и видел, как профессор Хатвилл, поглубже натянув на лицо капюшон, поспешно удалялся по направлению к городу. Почти тут же из ворот конюшни выехал рыцарь на Динни – на рыцаре была экипировка его шефа… Первые пятнадцать минут мне не удавалось вытянуть из Джимми конкретное признание, но я на сто процентов уверен: парень знал, кто конкретно заменяет его шефа в седле. Это вполне очевидно: когда я задал вопрос, не узнал ли он того, кто заменял Хатвилла, Джимми тут же опустил глаза и покачал головой. Разумеется, он каким-то образом все узнал! А ведь в таком случае он вполне мог попытаться расправиться с Питером Саниным – особенно если этот Питер пытался шантажировать и его. Вы не представляете, как трудно вытянуть информацию из молчуна!

Инспектор явно гордился своими успехами в ведении допроса. В какой-то момент я подумал, что он напоминает мне мою классную руководительницу школьных лет – наша добрая и милая Нина Семеновна точно так же, подробно и дружелюбно, рассказывала обо всех своих изысканиях по части русской литературы, а затем подробно отвечала на все наши восторженные вопросы.

– Сердцем чую, вы рассказали мне не все – наверняка вам удалось вытянуть из молчуна всю интересующую следствие информацию, – улыбнулся я Бонду. – Рассказывайте! Мне очень интересно.

Инспектор тут же, как мальчишка, расплылся в широкой улыбке.

– Не спешите! Я все расскажу по порядку. Итак, мне потребовалось несколько минут, чтобы, задавая в ряд, без передышки, один вопрос за другим, наконец-то услышать еще одно признание. Джимми буквально выкрикнул: «Да, этот русский пытался вытянуть из меня деньги, но он все наврал, ничего подобного я не делал, никогда, оставьте меня в покое!» Вот тут у него и началась слабая истерика – парень закрыл лицо руками и захныкал, как девица. На этом я прекратил допрос, тем более уже было довольно поздно. Как вам?

Я кивнул, улыбнувшись славному полицейскому. Что ж, Джимми действительно должен был сразу после звонка профессора примчаться к конюшне, чтобы собственными глазками увидеть, что же там такое происходит. В итоге он действительно мог заметить

факт подмены: убегающего профессора и Питера Санина на его месте в седле. И что это дает? Как бы там ни было, а Джимми не тянет на роль убийцы: вряд ли, узнав о подмене, он кинулся домой к Перкинсу, по-быстрому его усыпил и, нарядившись в причиндалы Ланселота Озерного и прихватив грозное копье, отправился убивать Питера. Не говоря уже об убийстве номер два: к чему бы ему убивать Хатвилла или его замену – хореографа Кокрелла?

Как только я задал самому себе последний вопрос, как в моем сознании без малейшего затруднения нарисовался вариант ответа. Как это бомж назвал оного Кокрелла? «Проказник Кокрелл»! А что, если этот Кокрелл напроказничал с милейшим молчуном Джимми и про то узнал шантажист Санин? В таком случае ясно, почему Джимми Патсон мог бы убить «по ошибке» двух своих врагов. Один минус: слабоват Джимми для убийств подобного ранга.

Я встряхнул головой.

– Знаете, инспектор, все это напоминает мне некую ужасную путаницу – все перемешалось, убиты люди, которых вроде бы ничего не связывает между собой, кроме того, что оба они выступали в роли профессора Хатвилла. Но кому надо готовить столь замысловатые убийства профессора, которые не менее замысловато не достигают своей цели? Джимми затаил обиду на профессора, но он знал, что его будет заменять другой – пусть и на него у Джимми имелся зуб, а все-таки я согласен с вами: вряд ли парень способен все это заранее обдумать и совершить жестокие преступления. Тогда кто еще? И кого конкретно желали убить? Если профессора, то за что? Насколько я в курсе, к нему все относятся с симпатией.

– Согласен, – кивнул инспектор. – Полнейшая путаница! И путаницу вносит прежде всего сама неудавшаяся жертва – профессор. Наверное, все творческие личности такие – в самый неожиданный момент могут резко изменить свои планы или попросту уснуть, тем самым сбив весь ход «игры». И все равно я дал задание тщательно проверить алиби Джимми на время первого и второго убийств – лучше все знать как можно более точно. Мои люди также проверяют связи Питера – в последнее время у него не было никаких особых эксцессов, и все-таки… – Тут он прищелкнул пальцами. – Я ведь, кстати сказать, побеседовал с его родителями – из-за второго убийства совершенно забыл вам рассказать.

– Ага! – Я усмехнулся. – Путаница продолжается: ведь родители Питера – персонажи, которые также вполне могли организовать смерть сына.

Инспектор остановился, чуть нахмурившись.

– Совершенно с вами согласен. Хотя по всему выходит – Питер оказался жертвой совершенно случайно. И все-таки… Вы знаете, этот мистер Санин очень умный, но жестокий мужчина без малейших моральных ограничений. Такой может убить просто потому, что кто-то мешает его бизнесу. Даже родной сын.

Мы продолжили неторопливое движение по дорожке, под звон мечей и азартные выкрики очередной бьющейся пары рыцарей.

– Разумеется, он ничего не сообщил, только резко заявил, что возмущен самим фактом убийства его сына. Все! Он отказался отвечать на какие-либо вопросы, швырнув мне визитку своего адвоката. Он также потребовал, чтобы убийца сына был найден в ближайшие дни, и с этими словами покинул кабинет. Разумеется, его очаровательная супруга, которая за все время ни разу не раскрыла рта, вышла вслед за ним.

Зычный голос ведущего объявил имена новых участников рыцарского поединка. Выкрики и свист зрителей, звон металла первых ударов мечей – все это было своего рода звуковым сопровождением нашей неспешной беседы.