Шелковая императрица

Фреш Жозе

Слова тибетского монаха казались молодому китайцу загадочными, но что-то в интонации и убежденности ламы глубоко затронуло его чувства.

В конце концов старик благословил юношу и ушел, причем так неожиданно и быстро, что Пыльная Мгла даже не успел поблагодарить его за советы и попрощаться. Как будто старый монах просто взял да и растворился в воздухе без следа…

Именно после этой встречи Пыльная Мгла отправился в страну Бод, а потом встретил Умару, что представлялось ему осуществлением пророчества старого ламы, хотя и не смог покорить сердце дочери Аддая Аггея, отданное другому…

И вот теперь дорога, начавшаяся с разговора с ламой на развалинах

Дуньхуана, снова привела молодого китайца в горы и толкнула в лапы горного медведя!

На этот раз он шел с верой в святость избранного пути, намерения его были чисты, он впервые за многие месяцы чувствовал себя счастливым. Его не интересовали окрестные пейзажи: ни заснеженные горные пики, ни сверкавшие бирюзовой синевой озера, ни живописные луга, такие зеленые, что казались светящимися. Он не обращал внимания на обвалы, стиравшие целые долины и выравнивавшие склоны гор. Воодушевленный жаждой справедливости, он спешил к цели своего путешествия — к монастырю Самье, чтобы рассказать учителю Рамае сГампо о недостойном поведении Безупречной Пустоты.

Но, увы, злобное животное с острыми клыками и смертоносными когтями напало на счастливого путника, намеренного восстановить справедливость и укрепить гармонию мира, так что теперь всем мечтам и планам грозил трагический финал! Разве мог старый лама из Дуньхуана предвидеть подобную развязку?

Задыхаясь от тяжести и непереносимой вони, исходившей от шерсти и из пасти медведя, Пыльная Мгла вдруг задал себе вопрос: неужели вся его прежняя жизнь, все удивительные встречи и события не имели значения? Неужели преображение из бродяжки в человека, имеющего цель и смысл жизни, было напрасной причудой судьбы?

И с этой мыслью он провалился в забытье…

Когда Пыльная Мгла очнулся, над ним склонились две незнакомые гладко выбритые головы. Китаец решил, что вступил в мир мертвых и перед ним — духи-привратники…

Потом он ощутил нечто теплое и влажное на щеке, и это был не язык медведя… Тогда он подумал, что ощущения в мире мертвых неожиданные и совсем не противные. А потом заметил, что грифы по-прежнему кружат в небе, совсем низко, и только в этот момент юноша осознал, что еще не умер…

И тут к нему подскочил здоровенный зверь… После молниеносного приступа страха Пыльная Мгла внезапно узнал Лапику. Да, это была та самая собака, которая сопровождала Пять Защит! Во второй раз Лапика бросалась на него в стране Бод, но теперь она спасла его от горного медведя! Да, мощная собака, от природы обладавшая силой и боевым духом, одним ударом разорвала горло медведя, собиравшегося запустить клыки в лицо Пыльной Мглы.

Юноша с трудом приподнялся и сел, восторженно глядя на спасительницу.

— Понятия не имел, что ты окажешься здесь, Лапика! Как же я смогу тебя отблагодарить? — бормотал он в полузабытьи.

Окончательно придя в себя, он посмотрел на двух мужчин, спокойно стоявших рядом и наблюдавших за ним. Их головы действительно были гладко выбриты, так что перед ним стояли, скорее всего, буддистские монахи — кто же еще?

— Я даже не успел отдать ей приказ атаковать медведя, Лапика все сделала сама… Меня зовут Кинжал Закона, я — монах Малой Колесницы из Пешавара, а это мой товарищ — Святой Путь Из Восьми Ступеней, он из того же монастыря.

— Но эта собака принадлежала махаянисту по имени Пять Защит! Я узнаю Лапику из тысячи! Да и она меня отлично помнит.

Китаец не переставая гладил собаку, почесывал ее за ухом, а она уселась рядом с ним и, широко раскрыв пасть, вывалила наружу огромный язык.

— Ты прав. Эта собака сидела перед

тюрьмой в Чанъане, куда увели ее хозяина. Казалось, она намерена ждать его там до скончания дней. Мы долго звали ее, и она в конце концов пошла с нами, — объяснил Кинжал Закона.

— Пять Защит в тюрьме в Чанъане?! — воскликнул пораженный китаец.

— Но кто ты? И откуда знаешь Пять Защит? — Кинжал Закона был удивлен не меньше.

— Меня зовут Пыльная Мгла. С тем махаянистом я познакомился из-за Умары, дочери несторианского епископа Аддая Аггея.

— Поистине правду говорят: как тесен и мал наш мир! Вероятно, гора Меру должна быть не более чем крошечным холмом… а Цилиндрическая Башня Мира, которую упоминает Блаженный, не выше меры зерна, [64] — задумчиво произнес Святой Путь Из Восьми Ступеней.

64

Согласно изначальной буддистской космологии, Вселенная являет собой последовательное наложение разных планов, образующих основание для горы Сумеру, которую иногда представляют также в качестве башни. Эта вертикальная структура разделена на множество планов: некоторые имеют форму, другие бесформенны, но все многоэтажны; а также на множество сфер: некоторые бесконечны в пространственном отношении, другие бесконечны в сознании, третьи означают ничто, пустоту; есть те, что являются всего лишь объектом восприятия, не существуя сами в себе, а есть вообще не воспринимаемые. — Прим. пер.

— Только Блаженный и никто, кроме него, определяет размеры мира! Он может сделать его величиной с горчичное зерно, а может раздвинуть его границы до бесконечности, так что они будут ускользать от человеческого взора, — серьезно заявил Кинжал Закона, обращаясь к своему спутнику, замечание которого счел слишком легковесным.

— Извини меня, Кинжал Закона, мои слова превосходят мои собственные мысли! Не стоило мне рассуждать о том, чего я не понимаю, — сокрушенно покачал головой монахиз Турфана.

— Пыльная Мгла, а где находится та молодая женщина, по твоим словам, хорошо тебе известная? — спросил Кинжал Закона, и в голосе его прозвучало напряжение — он тщетно пытался скрыть волнение, вызванное воспоминаниями о Пяти Защитах и его рассказе про внезапное исчезновение Умары.

— Она в монастыре Познания Высших Благодеяний в Лояне, настоятель Безупречная Пустота держит в тайне ее пребывание там.

— Ты уверен? — Первый помощник Буддхабадры был поражен этим известием.

— Я видел ее там собственными глазами, обещал ей пойти в монастырь Самье к достопочтенному Рамае сГампо и обратиться с просьбой, чтобы он воспользовался своим колоссальным авторитетом и мудростью и оказал влияние на недостойного настоятеля из Лояна…

— Теперь я лучше понимаю, почему ты оказался здесь! Ты ищешь покровительства и справедливого суда у Рамае сГампо, вот оно что, — задумчиво произнес Кинжал Закона.

— Ты отважен — проделать в одиночестве путь от Центрального Китая до Тибета, — заметил Святой Путь из Восьми Ступеней.

— Мы и сами идем от Чанъаня, — пожал плечами Кинжал Закона.

— А что вас привело в эти уединенные горы? — поинтересовался Пыльная Мгла.

— Дело в том, что мы тоже идем в Самье, и причина у нас в определенном смысле схожая… Мы рассчитываем, что там соберут совет мудрецов и старейшин во главе с прославленным и уважаемым всеми слепым ламой, — искренне ответил Кинжал Закона.