Шерстяная «сказка»

Страйк Кира

А потом потихоньку как-то стало укладываться в душе.

И вот теперь, играя с Мариэль… Да просто снова защемило где-то внутри. У меня никогда не было девочек. Сперва сын, затем внук. Нет, я и с мальчишками своими счастлива была. Но о такой вот кнопке с косичками всё равно мечталось. Думала, ну может хоть Данька правнучку подарит – будет мне… Ой, да я бы её…

– Так, спокойно. – пришлось приложить усилия, чтобы продавить обратно подступивший к горлу комок.

Эх, мы с сыном в бадминтон не играли. Мы с ним в хоккей

настольный иногда резались.

Ой, как вспомню, сколько у пацана счастья было, когда Степаныч раздобыл для Мишки эту легендарную игру! Вот, что значит мужик, так мужик - своему Лёшке купил и моему приволок.

Помнил, что мальчишка без отца растёт, да и помогал порой вот так, поддерживал. По-хорошему, по-человечески.

Правда, в основном Мишка, конечно, со своими друганами в этот хоккей рубился, да не на жизнь, а насмерть. Я-то что… всё время зарабатывание денег отнимало. А мальчишки, какие они чемпионаты устраивали – пыль до потолка. Но это сын уже раза в два постарше Мариэль был.

Девчонка очень старалась угнаться за воланчиком, но чего там, пять лет ребёнку. Играли двое на одного: мы с племяшкой барона против Ноэля. Парень старательно поддавался младшему члену команды: «пропускал» удары, слал ей лёгкие, удобные подачи. Зато в мою сторону лупил от души – в прыжке не достать. Я, конечно, тоже в долгу не оставалась. В итоге, это натуральное чудо в перьях, под названием волан, без конца улетало куда попало, а лучше всех на площадке играла Мариэль.

Зато она уж хохотала от души, бросала ракетку и бегом бежала выковыривать спортивный инвентарь из очередных кучерей.

– Мадемуазель Мариэль, юной даме неприлично так громко смеяться. – нудно скрипела её нянька, с прямой, как штырь, спиной восседавшая рядом на скамейке для зрителей.

Заколебала одёргивать девчонку. В конце концов, я не выдержала, подошла, покуда мелкая в очередной раз умчалась за пропажей, и вполголоса высказалась:

– Уважаемая мадам…, простите, нас не представили, так что просто, мадам. Детям в таком возрасте положено смеяться. И очень плохо, когда у них для этого не находится причин.

Сильно тётка удивилась. Да и я натурально на месте подскочила, когда из-за спины раздался голос Андрэ:

– Мадам Люсиль, прошу вас пройти в дом и подготовить занятия для Мариэль на завтрашний день.

Оказывается, мы в своей весёлой беготне даже не заметили, что и остальные члены компании переместились на улицу и расселись в беседке за картами. А барон вот решил посмотреть, как мы тут развлекаемся. Ну и стал нечаянным свидетелем того, как я легонько отчитала воспитательницу.

Но самое важное, самое удивительное было то, что он принял мою сторону и отослал грымзу подальше под несущественным предлогом.

Андрэ задумчиво, внимательно и как-то… странно посмотрел на меня, автоматически поклонился, секунду ещё растерянно смотрел куда-то в землю, а затем пошёл к другим гостям.

И

лицо у него такое было, не знаю, серьёзное и трогательное. Как будто человек только что увидел долгожданное чудо, но при этом опасается, что оно вот-вот исчезнет, или он сам его неосторожно испортит.

Мне кажется, он действительно сейчас боялся. И не того, как на наше дурачество посмотрят остальные. Уверенна, это был страх спугнуть улыбку на лице Мариэль.

Сочувствие, что-то ещё, такое тёплое и трепетное, волной прокатились по душе. Андрэ на самом деле очень сильно хотел смягчить горестные переживания своей племянницы. Просто совершенно не имел опыта общения с детьми и не умел этого сделать.

Незаметно подошло время ужина, Мариэль увели в детскую. Барон, как положено доброму хозяину, по-прежнему был учтив и предупредителен со всеми. Но иногда я ловила на себе его особенный благодарный, с толикой восхищения взгляд. Что не ускользнуло от внимания проныры Ноэля. Этот юный злодей тут же напридумывал чего попало и тайком радостно слал мне самые лучезарные понимающие улыбочки. Нет, ну каков фрукт!

Впрочем, кажется, не только Лапьер-младший увидел в простой человеческой признательности Андрэ что-то лишнее. Старшие дамы тоже потихоньку многозначительно переглядывались меж собой. Только, если от Кларисс веяло каким-то душевным материнским одобрением, то от каменного лица Рози, как обычно, фонило злостью и даже некоторой ревностью.

К чему? Да боже мой, ещё ничего «такого» совершенно не произошло. Куда они впереди паровоза бежали со своими торопливыми выводами - непонятно. Сколько их, таких девчонок насмотрелась: проявит парень какое невинное дружеское участие, а она уже любовь возомнила.

И беда обоим.

Вон, брали бы пример с наших мужчин. Те ровным счётом ничего не замечали, оживлённо обсуждали свои излюбленные темы и были вполне довольны друг другом.

Андрэ пригласил всех остаться в его доме до утра, и это предложение было принято с большим удовольствием. В общем, никто никуда не торопился. Представителям сильного пола подали более крепкие напитки, они удалились в бильярдную. Ноэль ушёл с ними, чтобы получилось парное количество игроков. Дамам предложили на выбор совершенно волшебное вино или чай.

Рози с Кларисс устроились на диванчике в малой гостиной самозабвенно сплетничать. Я

взяла газету (свою свежую прессу мы сегодня просто не успели просмотреть) и ушла в холл, отыскав в нём уютный уголок.

Спустя, наверное, с полчаса где-то над головой, на третьем этаже раздались звуки… не то, чтобы ссоры… Ссорятся, обычно, как минимум двое, а тут какая-то односторонняя ругань. Я

отложила чтение, встала и прислушалась.

– Это возмутительно! Немедленно отправляйтесь в кровать! А я немедленно иду к господину Андрэ доложить о вашем поведении! – раздался знакомый скрип воспитательницы