Шерстяная «сказка»
Шрифт:
Однако, оно видишь что, воспитание же, обязательство соблюсти все этапы гармоничного сближения. Но я не о том. Мужчина просто идёт с тобой рядом, поддерживает под руку, а чувство при этом такое, словно за спиной у тебя нерушимая глыба. Твоя глыба. Просто стена силы, которую человек создаёт одним своим присутствием и желанием тебя оберегать.
Никогда в своей жизни я не чувствовала себя такой защищённой.
Мне страшно нравилось, что он не переигрывал и ничего из себя не исполнял. Ну, цветы и изящное колечко, это понятно, это сам бог велел. Важно, что он, например, не делал многоэтажных приторных комплиментов,
Зато мы могли говорить на любые темы, обсуждать то, что действительно волнует, и не бояться быть неправильно понятыми. Да мы как-то даже не искали те темы – они сами собой находились, а время наших встреч улетало с огорчительной стремительностью.
Быть невестой Андрэ де Вильома оказалось безумно приятно. А женой-то, поди, ещё интереснее будет? Главное, свадьбу пережить.
44
Теперь о самом интересном, о чём я ещё не рассказала, оставляя новость на десерт. Просто не хотелось говорить об этом наспех, а напротив, выделить отдельной строкой. Итак, за кого я собралась выходить замуж. Что только не передумала, пока не сложился правильный момент для этого признания Андрэ. Мы хоть и имели возможность прогуливаться под ручку вдвоём, всё равно где-то поблизости обязательно кто-то крутился: садовник ли, служанка, кто-то ещё.
Мой барон оказался бывшим сотрудником тайной канцелярии его величества. Не одним из тех «генералов», которые рапортуют о достигнутых на ниве обеспечения государственной безопасности успехах самому Ему. И не из тех «полковников», что стучат кулаком по столу, требуя результатов.
Нашими понятиями выражаясь, Андрэ являлся следователем-аналитиком. И, думается, очень неплохим. В его задачи входило разобраться во всех фактах, всех путаных ниточках и неприметных детальках, которые попадали в поле зрения службы. Отсеять ложное, найти верное направление и докопаться до истины, за которую потом остальные, вышестоящие докладчики получали «медали».
Сам он, конечно, тоже какие-то поощрения получал, правда поскромнее и без фанфар. Но это ничуть его не беспокоило.
Я потом размышляла на тему, почему Андрэ не стремился покарабкаться дальше по служебной лестнице. Ну, как у нас принято: достиг чего-то, всё, давай-давай, ползи выше.
А потом поняла две вещи, заставившие посмотреть на своего жениха с ещё большим уважением.
Первое: у всего имеется свой «потолок», так устроен мир. Человек разумный не станет бороться с ветряными мельницами и раздражаться на то, что является неизменной данностью.
Образно говоря, подберёзовик не будет обижаться на берёзу, которую он питает, за то, что она ближе к небу и получает больше солнечного света. Она, между прочим, тоже кое-что ему даёт. К тому же, небо не всегда бывает ясным. И если вдруг пришла гроза, то плети дождя в первую очередь хлещут именно её – берёзу.
Даже в нашем родном времени без титулов и рангов самый умный, образованный и талантливый человек не всегда найдёт способ занять высокую должность. Однако, если уж очень сильно постарается, при большом везении всё же может дотянуться до вершин. Только не здесь, в мире жёстких условностей. Здесь подберёзовик не имеет шансов стать берёзой.
Но барон
Сказать бы, ну что, молодец! Раз такой талантливый, двигайся, повышайся дальше.
И тут наступает время для пункта два: Андрэ был самодостаточным, в высокой степени уверенным в себе человеком. Вот это давлеющее над многими из нас честолюбивое «давай-давай», им не управляло. Он занимался СВОИМ делом на СВОЁМ месте. Ему нравилась сама эта работа – ценная, значимая, сложная и интересная. А толкаться по высоким кабинетам совсем не входило в круг его приоритетов.
Полагаю, Андрэ был действительно ценным сотрудником, которого не очень-то хотелось отпускать. К тому же, он, по роду службы, обладал некоторым количеством тайн, не подлежащих разглашению. Тем не менее, начальству пришлось смириться с отставкой барона.
Я думаю, все и так понимают, почему.
Потерять отличную рабочую единицу, тем более из тайного ведомства – не есть хорошо.
Найди ещё ту тягловую лошадку с умной головой, да ещё и достойную доверия. Но ввести в разор и истощить целую экономическую единицу тем, чтобы оставить её без хозяина –
несопоставимый удар уже для всего государства.
Что из покон веков кормило столицы и другие крупные города? Провинции. Те самые баронства. Если вот так разбрасываться благополучием успешных хозяйств –
налогоплательщиков и производителей государственных благ, столицам кушать нечего станет.
В общем, отпустили Андрэ в отчий дом, но, естественно, под суровые расписки со строгим запретом не только разглашать известные ему сведения, но даже в принципе раскрывать кому-либо информацию о роде своей предыдущей деятельности. Так он и поступил.
Однако, влиятельный граф, наш знакомец с широкими связями, каким-то образом умудрился пронюхать про эту часть биографии неприметного барона. Может кто из того же влиятельного ведомства и шепнул по дружбе, предупредил, что человек непростой в провинцию едет, держи, мол, ухо востро. Вот и счёл этот продуманный сноб необходимым любезно свести с Андрэ знакомство. Ну мало ли чего, на всякий случай. Там ведь «бывших» не бывает. Человек-то полезным может оказаться. А что с гонором, так на то и «зажмуриться»
можно.
Как-то так.
За годы службы Андрэ насмотрелся столько человеческой подлости, им же и открытой, столько тщательно маскируемых людьми пороков и душевной грязи, что научился вычислять всю эту безобразность одним беглым взглядом. От того и признался в тот раз, что с большим удовольствием предпочёл бы уехать и жить на краю света, где меньше двуногих и больше, грубо говоря, кислорода.
И то верно. Когда подобные навыки перестают приносить пользу, они начинают отравлять жизнь. Зачем тебе, к примеру, знать, что некая госпожа Мадлен, которая мило и благонравно жмётся к руке своего супруга, беседующего с неким господином Леоном, пошло наставляет мужу рога? Как раз с тем самым Леоном, что просто лучится симпатией в лицо несчастного рогоносца. Незачем. Ты просто это видишь. Профдеформация называется. Читаешь по жестам, оговоркам, маленьким мимолётным нюансам. И от того становится гадко.