Шесть дней июля. О комкоре Г.Д. Гае
Шрифт:
— Вперед, храбрецы, за мной!
И побежал, не оглядываясь, к бугру, ощущая ногами неровность поля и боясь споткнуться и упасть. С бугра ударил пулемет, сзади кто-то вскрикнул, упал, в следующий миг на бугре опять вздыбился разрыв снаряда, пулемет умолк. Гай видел, как на бугре появились люди, согнувшись, они бежали наискось в сторону леса, и он понял, что атака удалась.
На гребне, в неглубоком окопчике возле пулемета, лежали ничком два солдата с погонами, валялись стреляные винтовочные
Гай окликнул Устинова, тот еще не отошел от запала атаки, тяжело дышал, глаза блестели.
— Поставь здесь пулеметы, держи оборону. Когда надо будет отходить, пришлю связного.
Гай посмотрел вдоль опушки, дорога была пустынна, только за дальним выступом леса были видны фигурки солдат, перебегающих поле.
— Смотри, куда идут, — в поле, — кивнул Гай Устинову. — Выставь боевое охранение подальше влево, чтобы вас не обошли. И стойте прочно, у вас в резерве отряд Андронова, в случае чего поможет.
На окраине села к Гаю подъехал посыльный от Петухова. Он сообщил, что в двух километрах от Солдатской Ташлы был атакован кавалерией противника, атаку отбил, занял оборону, ждет указаний. Гай отправил посыльного в штаб к Воробьеву с сообщением и поскакал по дороге на Солдатскую Ташлу. На подходе к позициям его обстреляли, пули засвистели рядом. Гай свернул в лес, привязал коня и пошел опушкой на передовую. Вскоре он наткнулся на отряд Прохорова, сам Прохоров стоял возле дерева и смотрел в бинокль на поле.
— Почему не на позициях? — резко спросил Гай.
— Петухов велел держать визуальную связь.
Гай прошел дальше по опушке, метров через триста увидел Петухова, сидящего на корточках за кустом и глядящего на позиции белых.
— Пригнитесь, товарищ командир! — обернувшись, сказал Петухов. — У меня тут только что связного ранило, видать, что-то заметили.
И как бы в подтверждение его слов невдалеке раздались выстрелы, упала с березы срезанная пулей тоненькая веточка с трепещущими листочками.
— Какими они силами атаковали? — спросил Гай Петухова.
— Да это, наверное, был большой дозор, человек двадцать кавалеристов. Доскакали почти до пешей цепи, но тут мы ударили из пулеметов, и они повернули назад. А теперь пехота подтягивается ближе к нам.
Гай взял бинокль у Петухова, посмотрел на гребень косогора, на лесок за ним. Оттуда перебежками двигалась к косогору пехота белых. Изредка наш пулемет давал очередь, пехотинцы залегали на некоторое время, затем опять начиналась перебежка.
— Скажи пулеметчикам, что зря патроны тратят, — обернулся Гай к Петухову. — Пехота далеко.
Вестовой Петухова,
— Пошли за Прохоровым, — сказал Гай Петухову. Вскоре пришел Прохоров, сел рядом.
— Бери свой отряд и краем леса выходи в тыл каппелевцам. Если начнут атаку, ударишь в тыл, а мы тут контратакуем. Задача ясна?
— Ясна, товарищ командир. Но вы же нас к черту в пасть посылаете!
— У вас лес под боком. Если белые будут атаковать, отходи лесом до наших позиций.
Прохоров нехотя потащился назад, Гай поглядел ему вслед и досадливо качнул головой.
— Чего ты его в тылу оставил? — спросил Гай у Петухова.
— Да, на них надежды нет, воевать они не настроены. Не все, конечно, есть там хорошие люди, но верховодят прохоровские холуи.
Со стороны белых донесся протяжный крик, Гай увидел офицера, машущего рукой, и тотчас, словно из-под земли, стали возникать фигурки солдат, возникли и побежали прямо на позицию отряда Петухова.
— Отряд, слушай мою команду! — напружинив шею так, что на ней вздулись синеватые вены, закричал Петухов. — По белым гадам беглый огонь!
Заработали пулеметы, затрещали винтовочные выстрелы. Солдаты то здесь, то там начали падать, но остальные побежали быстрее.
— Эх, ударить бы пулеметом сбоку, — сказал Гай. — Где черти Прохорова носят?
Цепь белых была уже метрах в сорока, Петухов бежал вдоль позиции, выкрикивая: «Давай гранаты!» В наступающих полетели гранаты, бежавшие словно споткнулись, остановились и вдруг побежали обратно.
— За мной, братцы, ура! — закричал Гай и побежал вперед, размахивая маузером. На правом фланге бойцов поднял Петухов. Но не пробежали они и двухсот метров, как из лесу ударили пулеметы, и обе цепи залегли. Белые ползком и перебежками уходили в открытые поля, красноармейцы лежали не поднимая головы. Гай короткими перебежками добежал до леса, бросился по опушке вперед, выскочил на огневые позиции отряда Прохорова.
— Прекратить стрельбу! — закричал он гневно. — Куда стреляете, вояки, мать вашу?.. — Стрельба прекратилась. — Где Прохоров?
— Здесь я, в чем дело? — Прохоров поднялся из-за куста, пряча маузер в коробку.
— Вы что, не видите, что происходит? Чего ж ты лупишь по своим!
— Да я думал, это все белые драпают...
— А глаза твои куда смотрят? Ты что, не видишь, что без погон бойцы!
Прохоров молчал, оглядываясь на матросов, слушавших этот разговор.
— Занимай оборону вместо Петухова, и без приказа не отступать, — бросил Гай и пошел в поле к Петухову. Тот сидел по пояс голый, и боец перебинтовывал ему руку выше локтя.