Шесть дней июля. О комкоре Г.Д. Гае
Шрифт:
Гай попросил лошадей себе и ординарцу, подъехал к Тониксу.
— Давай пойдем рысью до Майны. Вышли вперед дозор, пусть идет на виду.
Подождали, пока дозор отойдет подальше, и тоже перешли на рысь. Из-под копыт взметывалась густая пыль, оставляя за эскадроном длинный шлейф. Вскоре показался небольшой лесок, дозор скрылся в нем, было тихо. Вошел в лес и эскадрон, потянулись березы и осины, пыли стало меньше. Минут через пять лес кончился, выбрались на небольшой взгорок и увидели на горизонте столбы вдоль железной дороги, коробки станционных построек. Гай смотрел в бинокль, станция была пустынной, не было видно
Вскоре дозор скрылся за станционными строениями, по-прежнему было тихо.
— Неужто никого нет? — с надеждой спросил Тоникс.
— Через пять минут выясним, — с недоверием к этой тишине сказал Гай.
На станции было тихо и пусто, в станционном доме никого не было. Гай спешился, прошелся по перрону, заглянул в окно телеграфной комнаты.
— Тоникс! — крикнул он командиру эскадрона. — Пошли людей в поселок, пусть разыщут телеграфиста и приведут сюда. Заодно и начальника станции пусть прихватят.
Гай пошел вдоль путей, вглядываясь в уходящие к горизонту рельсы. Не дошли сюда белые? Или прошли эшелонами в сторону Инзы, и теперь мы в тылу у них? В конце станционных путей стояли две платформы, изрешеченные осколками. Кто их бросил здесь — наши или белые? В какой переделке они побывали? Гай повернулся и пошел к станции — там уже стояла на перроне кучка людей, среди них — Тоникс, о чем-то расспрашивающий коренастого человека в серой жилетке.
— Есть здесь начальник станции? — спросил Гай, подойдя к группе.
— Я начальник, — отозвался мужчина в серой жилетке.
— Когда здесь были войска?
— Вчера проходила одна часть, вагонов десять и бронеплощадка. Вон оставили две платформы побитых.
— Что это была за часть?
— По телеграфу говорили, назвались шестым Мценским полком.
— Наши, — обрадованно сказал Гай и обернулся к ординарцу: — Быстро за машиной, пусть Гайдучек прямо к станции подъезжает. И Воробьева с собой захватит.
Вскоре приехал Воробьев, сели в машину и покатили в сторону Инзы, к соседней станции Чуфарово. Станция тоже была пуста и безлюдна. Подъехали к вокзалу, разыскали начальника станции.
— Где отряд, который был вчера?
— Они сразу поехали к Инзе, без остановки.
— Телеграф работает?
— Да.
Молодой телеграфист с прыщавым лицом испуганно смотрел на вошедших.
— Связь с соседней станцией есть?
— Есть.
— Давай по линии такую телеграмму, — Гай подошел к столу, оперся рукой, нависая над телеграфистом: — Командиру шестого Мценского полка. Мы прибыли с Сенгилеевского фронта, соединясь по дороге со Ставропольским отрядом Павловского. У нас очень большие силы. Именем революции прошу вас немедленно вернуться обратно всем составом на станцию Майна для совместного наступления на Симбирск. Командующий Гай.
— Могут не поверить нам, — сказал задумчиво Воробьев. — Скажут — откуда такие взялись.
— Добавь к телеграмме, — сказал Гай телеграфисту: — Обо мне можете справиться у Пугачевского, который командовал нашей группой войск.
Просидели час на станции, но ответа не получили. Вернулись на станцию Майна. Гай вызвал Тоникса:
— Пошли две группы в ближайшие села, пусть поищут, где есть связь с Инзой. Как только найдут, доложите мне.
Гай приказал
Пришел ординарец, сказал, что комендант штаба Сушко нашел дом для штаба, ждет Гая там. Гай вызвал Воробьева, расстелил на столе карту и стал намечать направления действий разведки на завтра. Было решено выслать конную и пешую разведку в сторону Симбирска — на Тагай, Кочетовку, Выры, Ельшанку.
— Ну а теперь — ужинать и спать. Завтра будем искать связь с Первой армией.
27 июля
Утром позавтракали, Гай поговорил с Воробьевым о передвижении отрядов. Решено было расположиться тремя группами в селах Аксакове — Жеребятниково, Командак — Карцовка — Майна и Березовка — Сосновка. Штаб с отрядом охраны будет находиться на станции Чуфарово. Накануне из эскадрона Тоникса пришло донесение, что в селе Анненково есть телеграф, имеющий связь с Инзой. В машину сели Гай, ординарцы Иванов и Титаев, тронулись в Анненково. Через час были около телеграфа, который помещался в двухэтажном кирпичном доме. Попросили телеграфиста связаться с Инзой и разыскать штаб Первой армии. Тот долго стучал ключом, слушал ответы, но связи со штабом не было. Наконец, когда Гай уже отчаялся что-либо узнать, телеграфист сказал, что на проводе штаб Первой армии. Гай радостно вскочил, быстро подошел к аппарату.
— Передавай. Я командующий Сенгилеевским и Ставропольским отрядами, частью Симбирской группы войск Пугачевского. Желаю знать положение дел и местонахождение Пугачевского, ибо пятый день совершенно изолирован. Продвинулся сюда с боем.
Аппарат некоторое время молчал, словно на том конце провода были в растерянности, потом пришел вопрос:
— С какой станции вы говорите?
— Из села Анненково, близ станции Майна.
— Хорошо, — читал ответ телеграфист. — Спрашиваем для проверки. Как фамилия начальника Сенгилеевской группы, который командовал до вас?
— Отвечай: Сенгилеевским фронтом командовали Мельников, Афанасьев, после них командую я. Фамилия моя Гай.
— У аппарата Куйбышев, — телеграфист быстро глянул на радостно встрепенувшегося Гая. — Назовите фамилию вашего политического комиссара с помощью шифра, присланного вам начальником штаба Пугачевского.
— Какой там еще шифр? — воскликнул Гай. — Передавай: Дорогой товарищ Куйбышев, это я, Гай. Говори свободно и не беспокойся! Лившиц у меня, а также Самсонов, Панов, — Гай хотел назвать еще несколько самарских работников, которых знал Куйбышев, но тут застучал аппарат, телеграфист потянул ленту:
— Говорит Тухачевский. Скажите, удерживают ли чехословаки Симбирск и сколько у вас штыков и орудий сейчас.
— Не знаю, с кем я говорю, — вспылил Гай, — с товарищем Куйбышевым или с Тухачевским?
— Сейчас говорит Тухачевский. Куйбышев находится тут же.
— Где Пугачевский, мой непосредственный начальник?
— Никто этого не знает. Наш штаб Первой армии продолжает оставаться в Инзе. Все время беспокоились о вашей судьбе, так как знали, что вы двигаетесь к дороге Горюшки — Симбирск, но по взятии Симбирска белочехами потеряли с вами связь и не могли ее восстановить. Приветствую ваш героический прорыв. По-видимому, наши части все время принимают вас за чехословаков. Жду ответа.