Широкое течение
Шрифт:
одной рюмочке, а, глядите, под шумок-то по третьей по¬
текло!..
Все засмеялись, зашумели, задвигались, заговорили
Еразнобой. И ветер, как бы испуганный смехом и говором
людей, зашевелил листья. По столу задвигалась сетка
теней; потревоженные теплым дуновением, потекли воз¬
буждающие запахи обильно цветущей земли, внятный и
терпкий аромат источали цветы на столе. Мир все полнее
наливался светом и зноем, небо поднялось еще выше
сделалось прозрачнее.
Алексей Кузьмич, вставая, оповестил:
— Решили идти в лес, не будем терять времени!
Выйдя из беседки, все лениво разбрелись по траве,
скрываясь от жары в тени деревьев. Захмелевший Дмит¬
рий Степанович, сладко зевнув, с завистью взглянул на
окна дачи и сказал серьезным и озабоченным баском:
— Вы, товарищи, идите, гуляйте, я вас догоню... —
И сторонкой, огибая кусты и лукаво ухмыляясь, напра¬
вился в свою комнату.
Володя Безводов окликнул его:
— А сливаться с природой, Дмитрий Степанович?
Учитель приставил палец к. усам, прося не подымать
шума, и, высокий, сутуловатый, пошел спать.
Савельевна осталась прибираться по хозяйству, ос¬
тальные, выйдя за калитку, побрели по заросшему травой
переулку мимо опрятных изгородей к сосновому бору.
6
Антон все время искал повода остаться наедине с
Таней. Но она до самого леса вела за руку Игорька, ни
на шаг не отставая от Елизаветы Дмитриевны. Когда
же вступили в лес, Алексей Кузьмич с Семиёновым ушли
вперед, о чем-то споря; Елизавету Дмитриевну и Володю
Игорек увлек к пруду, и Антон очутился, наконец, с гла¬
зу на глаз с Таней.
Лес гулко звенел от перекличек множества москвичей,
понаехавших сюда провести воскресный день.
Некоторое время Антон и Таня двигались молча, не
глядя друг на друга, как бы разобщенно, удаляясь в сто¬
рону, где было тише, глуше. Таня изредка нагибалась,
поднимала шишку и кидала ее, намереваясь попасть в
ствол, и когда ей это удавалось, то детски-довольная
улыбка озаряла ее лицо. Антон все время собиралс!я с
духом заговорить о том, что его волновало, и не решался.
«Вон у той сосны, вон на той поляне», — намечал он и
проходил дальше; а она, чувствуя, что он намерен сооб¬
щить ей что-то важное и значительное, молчала и ждала.
— Куда мы идем? — приостановившись, спросила
Таня.
— Куда-нибудь, — ответил Антон, не задерживаясь.
Они вышли на просеку. Огромные стальные опоры,
соединенные тяжелыми провисающими проводами, тяну¬
лись по узкому прорубленному коридору; знойный
дух был насыщен их унылым металлическим гудением.
Миновав просеку, углубившись в лес, где не слышно
было никаких звуков, Антон и Таня остановились, недоу¬
мевая, как быстро, незаметно и далеко они ушли. Доль¬
ше молчать было невозможно; взглянув в лицо Тани,
Антон, наконец, решился и спросил:
— Вы собираетесь выходить замуж?
Рука ее, занесенная для броска шишки, застыла в
неловком положении, затем медленно опустилась, в тем¬
ных глазах родились колкие золотистые иголочки.
— Откуда вы знаете? — спросила она, подождала от¬
вета и, увидев побледневшее лицо Антона, опять спроси¬
ла, чуть понизив голос: — А вам так важно об этом
знать?
— Вы даже не представляете, как мне это важно
знать... — вздохнул он тяжко и обреченно.
Таня нахмурила брови, помолчала, как бы подыски¬
вая ответ, отряхнула с юбки приставшие сосновые игол¬
ки и сказала: »
— Я знала, что вы спросите об этом. — Вздохнула и
ответила откровенно: — Ну, что ж, я вам скажу: соби¬
раюсь.
Антону почудилось, будто сосна, возле которой он
стоял, покачнулась и начала валиться на него; он уперся
в нее плечом, покраснел от мучительного напряжения,
стиснув зубы и морщась. Таня нагнулась, подняла пах¬
нущую смолой шишку, погладила ее и, присев, положила
опять на землю.
— Собираюсь, — повторила она с грустной улыб¬
кой,— да вот все никак не могу решиться, откладываю...
Антон рванулся к ней почти исступленный, сжал ей
руку и проговорил поспешно и с мольбой, точно боялся,
что она откажется от своих слов:
— Не выходите за него, Таня, не выходите...
— Почему? — вырвалось у нее.
— Не выходите, — повторил он настойчиво. — Не
нравится он мне... Ну что в нем хорошего, в этом Семиё-
нове?
Круглые темные глаза ее, наливаясь смехом, сужа¬
лись, подбородок дрожал, и, не сдержавшись, она засме¬
ялась неожиданно и громко:
— Если мне выходить замуж только за того, кто по¬
нравится вам, то я навсегда, пожалуй, останусь вдовуш¬
кой или вынуждена буду выйти за вас. А Ивана Матве¬
евича вы плохо знаете. Он очень порядочный человек,
внимательный, добрый...
Усмехнулся и Антон:
— Если бы вы знали, как горько видеть... когда де¬
вушки... выходят замуж за других... тогда бы вы не сме¬
ялись. — Он почувствовал, что ему сразу стало легче: