Широкое течение
Шрифт:
самое страшное, чего он больше всего боялся, как бы от¬
далилось от него. Надолго ли — неизвестно, да это те¬
перь и неважно. Он знал, что недостоин ее: она слишком
хороша, умна... Но ведь и он меняется, и тоже к лучше¬
му; за год он изменился неузнаваемо... Потоптавшись в
смущенном молчании, он прибавил:
— Я не хочу, конечно, чтобы вы вообще не выходили
замуж, а подождали бы немножко... Ну, год хотя бы.
— Почему
Он не ответил, а она с покорным видом согласилась:
— Хорошо, я подумаю над вашим советом, и может
случиться, что и подожду...
— Пожалуйста, Таня, подождите, если это возмож¬
но... если это не так срочно. — И, осветив лицо улыбкой,
прибавил: — Я вам верю... А как я буду работать этот
год!.. — И вдруг огласил лес восторженным мальчише¬
ским криком.
Таня удивленно пожала плечами и усмехнулась. Ее
покоряли и удивляли простота и наивность этого челове¬
ка, его доверчивость, резкий и взволнованный переход от
отчаяния к радости.
«Странный парень!..» Она никогда еще не проверяла
всерьез своего отношения к нему, — он увлекал ее своей
непосредственностью, свежестью, бьющей через край си¬
лой. С ним ей было хорошо, светло, даже беспечно. Она
не могла забыть той сцены, когда он, ворвавшись к Ан¬
типову, увез Люсю, не могла забыть выражения его ли¬
ца, и она, не признаваясь себе в этом, немножко завидо¬
вала той девушке: почему это он не за ней приехал
тогда?.. Порой он, большой, беспокойный и решительный,
представлялся ей беспомощным, обиженным, и ей хоте¬
лось погладить его...
Вот и сейчас ей захотелось провести рукой по его во¬
лосам, убрать со лба упавшую прядь. Но вместо этого
она, задумавшись, погладила шершавую кору ствола, не¬
чаянно коснулась липкого смоляного потека, отдернула
руку, понюхала пахнущую смолой ладонь, сказала:
— Идемте назад.
— Постоим еще немного, — попросил он и медленно
огляделся, словно стараясь запечатлеть в памяти это ме¬
сто. В лесу висели мягкие теплые тени, кое-где прошитые
тонкими световыми нитями; вверху, в просветах между
вершинами деревьев, виднелось голубое небо; непоседли¬
во сновали птицы, и вниз, тихо струясь, падали желтые
иголки; одна такая игла застряла в волосах Тани, и Анто¬
ну казалось, что она колет ей голову, и хотелось вынуть
ее.
Антон и Таня обошли пруд. Среди полуголых тучных,
зажиревших без физической работы мужчин, загорелых
женщин,
с выводками детворы, густо облепившей берега, никого
из своих не нашли и направились на речку. Солнце, са¬
дясь, косо просвечивало лес, и стволы сосен казались
медно-красными, накаленными.
На берегу речушки звенел голос Игорька, играющего
с Володей в прятки; увидев подходивших, он помчался к
матери с радостным криком:
— Тетя Таня идет! Глядите, я первый их увидел...
На траве была раскинута скатерть, на ней в беспоряд¬
ке разбросаны остатки еды, открытые консервные банки,
две пустые бутылки. Алексей Кузьмич полулежал, лени¬
вый, чуть захмелевший, великодушный. Семиёнов стоял
возле скатерти на коленях, заглядывая в пустую консерв¬
ную банку. Увидев Таню, Иван Матвеевич шагнул к ней
навстречу, высокий, худощавый, осуждающий, улыбнулся
и сказал, скрывая обиду:
— Что же вы, Татьяна Ивановна, пригласили в госта,
а сами удалились, позабыв все и всех на свете.
— Мы искали вас, весь пруд обошли, — проговорила
Таня в оправдание и почему-то смутилась, покраснела.
— Долгонько искали, — сказал Семиёнов. — В трех
соснах заблудились...
— Знаем мы таких заблудших!.. — насмешливо вста¬
вил Алексей Кузьмич. — Сами вот так же заблуждались!..
Таня опустилась на траву рядом с Елизаветой Дмит¬
риевной, попросила:
— Выпить ничего не осталось? В горле пересохло...
— Не стоило бы вам давать, — отозвался Алексей
Кузьмич, вынув из зубов трубку. — Но проклятая жа¬
лость к ближнему вынуждает. — Извлек из сумки при¬
прятанную бутылку, поставил перед ней: — Пейте и це¬
ните мою заботу...
Таня признательно улыбнулась ему, налила вина себе
и Антону, но пить не стала — вино было теплое и кислое,
Антон тоже отказался, отошел в сторону и прислонился
спиной к сосне.
Скрестив на груди руки, Семиёнов прохаживался по
берегу, любуясь закатом, и задумчиво напевал что-то, не
раскрывая рта. Потом, взглянув на часы, остановился
около Тани, промолвил как будто с сожалением:
— А ведь мне пора домой. Володя, вы едете?
— Нет, — ответил за него Антон.
Володя озадаченно глядел то на Антона, то на Таню
и по лицам их не мог догадаться, что между ними про¬
изошло.
— Вы меня проводите, Танечка? — тихонько спросил