Школа остроумия, или Как научиться шутить
Шрифт:
выдумывает.
Хенрик Ягодзиньский
В этой главе…
Клубника в сметане
Лежал бы ты. Читал бы я
Мой миленок, как Ромео...
Клубника в сметане
Эпиграмма
Эпиграмма (греч. epigramma, буквально — надпись). В
современной поэзии — короткое
остротой (пуантом) в конце.
Вот что писал об эпиграмме А.С. Пушкин:
Приятно дерзкой эпиграммой
Взбесить оплошного врага;
Приятно зреть, как он, упрямо
Склонив бодливые рога,
Невольно в зеркало глядится
И узнавать себя стыдится;
Приятней, если он, друзья,
Завоет сдуру: это я!
Вот какую эпиграмму он написал на М.С. Воронцова:
Полу-милорд, полу-купец,
Полу-мудрец, полу-невежда,
Полу-подлец, но есть надежда,
Что будет полным, наконец.
Александр Сергеевич, кроме политических врагов, умел
приложить и дам, причем не только изящно:
Нет ни в чем Вам благодати,
С счастием у Вас разлад —
И прекрасны Вы некстати,
И умны Вы невпопад.
но и язвительно:
Иной имел мою Аглаю
За свой мундир и черный ус.
Другой за деньги — понимаю,
Другой за то, что был француз,
Клеон — умом ее стращая,
Дамис — за то, что нежно пел.
Скажи теперь, мой друг Аглая,
За что твой муж тебя имел.
Задача эпиграммы — не только описать, изобразить предмет,
явление, личность, но и, главное, сделать некоторый остроумный
вывод.
Главных достоинств эпиграммы три: краткость,
приятность и остроумие.
(Феофан Прокопович.)
Пушкинскую традицию блистательно продолжил русский
поэт второй половины XIX века Дмитрий Минаев, из множества
эпиграмм которого приведем только одну:
Здесь над статьями совершают
Вдвойне
Их, как евреев, обрезают
И, как католиков, крестят.
("В кабинете цензора",)
В 20—30-е годы, вплоть до начала массовых сталинских
репрессий, большинство эпиграмм носило общечеловеческий
характер: в них высмеивались человеческие слабости и пороки.
Маяковский, создатель неожиданных составных рифм, в
эпиграмме на поэтессу Веру Инбер "спрятал" в одной из рифм
откровенную брань (и такое бывает в эпиграммах!):
Ах, у Инбер, ах, у Инбер
Что за челка, что за лоб!
Все смотрел бы, все смотрел бы
На нее б!
В конце 40-х годов так говаривали об известном сатирике,
всеобщем любимце, друге Анны Ахматовой:
Искусству нужен Виктор Ардов,
Как писсуар для леопардов!
Великолепные эпиграммы писал Михаил Светлов. Леониду
Утесову
Сегодня, друзья, я проснулся чуть свет,
И сразу заплакал от горя,
На палубу вышел, а палубы нет,
Ни чаек, ни неба, ни моря...
Не угасло это искусство и в наши дни, чего стоят только
эпиграммы Валентина Гафта на своих коллег: Михаилу Козакову
Неполноценность Мишу гложет
Он хочет то, чего не может,
И только лишь после "двухсот"
Он полноценный идиот.
Все знают Мишу Казакова
Всегда отца, всегда вдовца
Начала много в нем мужского,
Но нет мужского в нем конца.
Армену Джигарханяну
Гораздо меньше на земле армян,
Чем фильмов, где играл Джигарханян.
Олегу Табакову
Чеканно поступь, речь тверда
У Лелика, у Табакова.
Горит, горит его звезда
На пиджаке у Михалкова.
Михалковым
Россия! Чуешь этот страшный зуд