Школа в Кармартене
Шрифт:
– A Mh`orachd, [40] к вам Макбех, ковдорский тан, – громогласно объявил Лливарх.
Макбех вошел и на всякий случай рухнул к ногам короля.
– А что, по-прежнему я тан ковдорский? – спросил он. – Я думал, что меня лишили здесь давно заслуг, регалий, привилегий, а вскорости лишат и головы.
– Я рассмотрю, что это за деянья, которые тебя так тяготят, – изрек Дункан, – и в меру тяжести твоих проступков назначу место голове твоей. Пока же голова пусть излагает.
40
A Mh`orachd –
– Тому лет восемь я бежал на юг и дрался там со всеми племенами за честь и славу Дункана знамен, – пробормотал Макбех. – Во многом преуспел, был трижды ранен и чуть не помер от душевных мук.
– Да, очень интересно. Эти муки чем вызывались, если не секрет?
– Ну… это… одним словом, я боялся… панически боялся я взглянуть тебе в лицо. Предстать перед тобою – и взгляд твой с должным мужеством принять.
– Час от часу рассказ все интересней. Мой взгляд острее пиктского копья? Ты что-то не договорил как будто.
– Ну, там… за мною водится грешков, – замямлил Макбех, – с большую гору и еще с пригорком. Я в юности то-се, любил гульнуть… и девушек… не так чтобы чурался.
– Так, так… прилюдно кается Макбех. Медведь в лесу, как говорится, помер. Теперь послушай: знаешь, для чего я призывал тебя тогда из Кнокан? Шотландский трон хотел я передать достойному преемнику, поскольку сам стал я стар, глаза уже не видят, замучил ревматизм, ни к черту память. Единственный в моих глазах король, который сможет усидеть на троне, – Макбех, ковдорский тан. Но как назло, той ночью ты пропал. Я всех извел, посыльных регулярно снаряжая искать тебя повсюду. Восемь лет тебе хотел сказать одну я фразу: «Приди и правь Шотландией, Макбех!» А ты дрожал в Нортумбрии, в болотах: а ну как я сыщу вас невзначай? А кстати, где МакБрайд?
– Да тут он, тут. Он там, за гобеленом, притаился.
– А что же вас заставило вернуться?
– Да совесть лишь нечистая, клянусь! И дельце мелкое, размером с ноготь. Я девушку одну освободил из плена в битве при Друмгильском замке: она родней назвалась королю. И вот, ее я охраняя, прибыл в Бинн-Шлейве – из рук в руки передать.
– Довольно зыбка эта безопасность, – усмехнулся Дункан, слезая с трона, – для девушки – с Макбехом разъезжать. Ну, как она – рожать еще не время?
– Клянусь богами всеми, в этом я пред вами чист, – и пальцем не коснулся!.. – воскликнул Макбех.
– Да ладно, ладно… Где ж она?
– Я вот, – входила Гвенллиан.
– Кого я вижу! Уна, дочка брата! Воистину как роза расцвела! Ведь никогда не навестишь без дела!.. Нет чтобы заявиться просто так – мол, повидаться с дядей захотелось!.. Ай-яй-яй-яй! А ты чего стоишь? – оборачивался он к Макбеху. – Какого тебе нужно приглашенья? Дай руку. Вот, – он соединял руки Уны и Макбеха, – и с завтрашнего дня вот эту тяжеленную корону… – он, кряхтя, снимал с себя королевский венец, – пусть возлагают на тебя, Макбех.
По окончании второй пьесы все стерли грим и вышли на поклон, и Ллевелис, в своем обычном виде, откинул со лба волосы и сказал:
– Мы благодарим за эти пьесы студентов, которые учились в нашей школе в XVII
И Ллевелис отходил назад так, как будто делал шаг в небо.
– Ну, в целом я доволен постановкой. Хотя, конечно бы, туда побольше перцу!.. – сказал Мерлин и стушевался.
– А может, соли? – спросили все. – Или чеснока?
– Ну ладно, ладно, – примирительно сказал Мерлин. – Держались молодцом. А что это за мерзкий старикашка служил вам образцом, дитя мое?
– Ну, это вроде как… один знакомый, – уклончиво ответил Ллевелис.
– Дитя мое! Вам от таких знакомств держаться надо бы как можно дальше, – наставительно сказал Мерлин.
Ранним-преранним утром, когда все еще спали, дверь в школу распахнулась так, что со стены осыпалась штукатурка. Во двор школы вбежала и налетела с разбега на вышедшего ей навстречу Мак Кехта девушка, подобная солнечному лучу, с тем только, что луч нельзя ухватить, а эту девушку доктор Мак Кехт долго и крепко обнимал. Это приехала его дочь Аирмед.
На третий день после приезда Аирмед Гвидион, прийдя после уроков к Мак Кехту в лабораторию, застал там Зигфрида и какие-то сборы. Аирмед один за другим швыряла в мешок медицинские инструменты.
– Гвидион, вы не согласились бы ассистировать мне сегодня при осмотре? – со свойственной ему деликатностью спросил Мак Кехт.
Гвидион, полагая, что речь идет об осмотре пациентов городской больницы, удивленно кивнул. Зачем спрашивать о само собой разумеющихся вещах?
– Это не совсем рутинный осмотр, нужно одеться… определенным образом, – пробормотал Мак Кехт. – Наденьте, пожалуйста, на себя вот это.
Он достал из сундука и протянул ему заботливо сложенную накидку. Гвидион, уверенный, что чем ответственней осмотр, тем стерильнее костюм, был несколько выбит из колеи видом этой древней и засаленной одежды, однако, ни слова не сказав, переоделся.
– И сполосните, пожалуйста, руки… в этом настое трав… вот здесь, – попросил Мак Кехт, подвигая к нему миску с травяным настоем.