Школа в Кармартене
Шрифт:
– Но это же органическое соединение! – вырвалось у Гвидиона, пораженного такой несправедливостью. – Мы не проходили органику!
– Прекрасно, – сказал Змейк. – Я вижу, вы наконец перестали отвлекаться и сосредоточились на предмете. Истинная тема нашего с вами занятия – ферромагнитные свойства лантанидов. Снимите с себя все железо и заприте в шкафу. Долой, долой все побрякушки, из волос особенно! Советую также временно расстаться с символами вашей религии, которые вы носите на шее. Сейчас мы изготовим мощный постоянный магнит, от которого вас невозможно будет оторвать, если на вас будет что-нибудь
Стаскивая через голову символ религии, Гвидион слушал чеканные формулировки Змейка: «Каких свойств вещества чаще всего добивается неорганическая химия? – В большинстве случаев – экстремальных!» – и предчувствовал, что, похоже, и сегодня не отважится подойти к учителю по поводу курса фармакологии.
Бодрая толпа первокурсников отправилась в пятницу после наследия на берег Аска, чтобы закинуть, где поглубже, фоморскую сеть для рыбной ловли. Однако вместо того, чтобы поймать кого-нибудь сетью, они очень быстро прямо руками выловили из реки бледненькую девушку в длинной белой не то рубахе, не то очень упрощенного покроя платье с простенькой вышивкой, с жалким ожерельем из навязавшихся ей на шею водорослей, которые вне воды сразу сникли и стали как спутанные нити. Девушка лежала у кромки прибоя и производила впечатление человека, отползшего как можно дальше от воды и потерявшего сознание.
– Она полоскала белье на берегу, и ее сбило с ног волной и утащило в воду, – сказал Дилан.
– Наглоталась воды. Бывает, – сказал Гвидион. – Мы ее сейчас откачаем.
Некоторое время они делали, что могли. Цвет лица девушки стремительно становился зеленоватым, и видно было, что ей плохо.
– Надо позвать Мак Кехта, у нас просто сил не хватает, – растерянно сказал Гвидион, отступаясь. – Как говорится, если ты делал искусственное дыхание и не сломал при этом пациенту пару ребер, можешь считать, что ты ничего не делал. Надо сильнее давить на грудную клетку, я сильней не могу.
И они потащили девушку в школу. К этому времени у нее начались судороги, которые, по мнению Гвидиона, были чем-то странны, но он не мог понять, чем. Он пошел за Мак Кехтом.
Вокруг девушки из Аска собрались уже и девочки.
– Какая жалкая, прозрачная совсем, – сказала Энид. – Может, она топилась?
– Типун тебе на язык, – сказала Керидвен.
– Ни в коем случае, – сказал Ллевелис. – Она, наоборот, выплыла. Она молодец. Сейчас ее Мак Кехт одним своим видом… оживит.
– Чур, я держу волосы, – сказала Крейри.
Все это происходило в двадцати шагах от дома Финтана.
Вдруг из дома вылетел профессор Финтан, страшно ругаясь, раскидал их в стороны, сгреб девушку одной рукой за ноги у щиколоток, легко поднял и бросил в колодец. Потом обернулся к первокурсникам, сильно изменившись в лице.
– Вы считаете возможным наблюдать, как живое существо задыхается у вас на глазах?..
В голосе его послышался рокот подземных вод и гул океана. Все настолько испугались, впервые в жизни увидев Финтана в гневе, что от ужаса язык проглотили. Но тут между ними и Финтаном встал неизменный Кервин Квирт в своей непрезентабельной рабочей мантии, с совершенным спокойствием на лице.
– Коллега, при всем моем уважении, – сказал он.
Финтан сжал пальцами свой амулет и тяжело поглядел
– Я их куратор, – пояснил Кервин Квирт.
– А я их учитель, – сказал Финтан.
Некоторое время они молчали.
– По-вашему, утрата учениками человеческого облика не входит в компетенцию преподавателей? – спросил Финтан. – Вы считаете, что вот это вот… научное наблюдение… за процессом умирания… это…
– Это не то, что вы думаете, – сказал Кервин Квирт. – Они невежественны, да, но не бесчувственны. Они пытались ей помочь. Они же не распознали, к какому виду она принадлежит!
– Как можно не распознать это? Как? – вскричал Финтан. – Ее одежда, орнамент, украшения, сам фенотип…
– Это вы знаете фенотипы всего, что плавает в Аске! Вы! Не требуйте этого от детей, – сказал куратор.
Финтан почесал грудь под рубахой, еще раз обвел всех взглядом и, тяжело ступая, ушел обратно в дом.
– Ну вот. Все хорошо, – сказал Кервин Квирт, когда первокурсники окружили его, как воробышки. – Этот колодец очень глубокий, он сообщается с рекой. Она уже в Аске. Вам следует знать, что подводный мир Аска… чрезвычайно разнообразен.
– Я не понял, если кто-то тонет, вытаскивать его или нет? – хмуро спросил Дилан.
– Да, – нетерпеливо сказал куратор, – если у него есть легкие.
По субботам после уроков в кабинете Рианнон на башне Парадоксов собирался факультатив по хоровому пению. Там встречались все, кто умел петь и кто хоть что-то понимал в музыке. Рианнон играла на арфе, Дилан – на скрипке, Морвидд – на гобое, а Кервин Квирт – на валлийском рожке. Уже третью субботу они разучивали церковный хорал Антонио Сальери, причем после долго не расходились, горячо обсуждая, как переложить музыку Сальери для арфы, скрипки, гобоя и валлийского рожка. Вот и сейчас все склонились над желтоватыми нотными листами, – Рианнон постаралась и извлекла для них из недр библиотеки чуть ли не оригинал рукописи Сальери, – и, перебивая друг друга, до самого заката обсуждали, как лучше сделать, пока наконец Дилан-ап-Гвейр из чистого озорства не переложил начало хорала на триольный ритм. Под это они станцевали степ, поглядели друг на друга и поняли, что пора расходиться.
– Позор, позор, – сказал задумчиво Кервин Квирт, прихватывая с собой пару нотных листов, чтобы подумать над ними на досуге. – Только если столкнетесь случайно где-нибудь с Сальери, не рассказывайте ему, как все это звучит.
– Черт, боязно даже как-то домой идти, – пожаловалась вскользь Керидвен, выходя вместе с Морвидд и Кервином Квиртом. – У меня там мышь. Доктор Квирт, а что делают, когда мышь?..
– Вы позволите, я зайду к вам? – попросил Кервин Квирт.
И они, не переставая спорить о хорале, точнее, о том, как бы не очень сильно испортить его своей трактовкой, направились втроем в комнату Керидвен.
– Я тут ее задвинула тумбочкой, – оживленно объяснила Керидвен куратору и опасливо указала на тумбочку в углу.
Кервин Квирт засучил рукава, отодвинул тумбочку, открывшую вход в нору, с видом знатока присел перед норой на корточки, накрошил на пол хлеба и попросил не шуметь.
– Когда поджидаешь мышь, – объяснил он вполголоса, – самое главное – вести себя как можно тише.