Шпага Софийского дома

Посняков Андрей

Олег Иваныч скривился:

– Какой милый, сердечный человек.

Посольство в Москву по степени опасности можно было сравнить разве что с поездкой к людоедам, причем со своими овощами в качестве гарнира.

– Что еще в Новгороде плохого?

– Михаиле Олелькович не всей Господе люб.

Вот те раз! Не люб! А на хрена тогда, спрашивается, приглашали? Хватило бы и прежнего князя - Василия Горбатого-Шуйского. Не фиг было его в Заволочье гнать. Иль он сам туда подался? Ну, да пес с ними, с обоими. О посольстве думать надо.

– У тебя, Гришаня, конечно, знакомых бояр да дьяков на Москве нету?

Отрок

лишь сокрушенно развел руками.

– И у меня нету. Вот если б в Питере... Тьфу-ты. В общем, ладно, без знакомых обойдемся, первый раз, что ли. Так, думаешь, точно меня Феофил назначит?

– Как ты говоришь - "к бабке не ходи"!

– Ладно, посольство так посольство. Должность обязывает. Бок, правда, побаливает... ну, да черт с ним. А за посольство справное, знамо, можно и поместьишко выхлопотать, не всю жизнь в голых да небогатых ходить.

– Какое поместьишко, Олег Иваныч?

– Да ты не вникай, Гриша! Это я так... о своем, о девичьем.

Не прошло и двух дней, как уже почти оправившегося от раны Олега Иваныча вызвал через гонца Феофил. Встретил ласково - он всех в последнее время встречал ласково, кроме, пожалуй, несчастного Пимена, - сразу же познакомил с главой будущего посольства Никитой Ларионовым. Господин Ларионов - невысокого роста, подвижный, с живыми черными глазами - чем-то напоминал Олегу Геронтия. Такой же аккуратный, только повзбалмошней, позадиристей. Не молод - чуть постарше Олега. Взгляд прямой, открытый, но это так, к слову, - Олег Иваныч давно уже не верил открытым да честным взглядам, с тех давних пор, когда еще работал опером в родном РОВД. Вооружились изрядно - Феофил не жадничал - лихих людей на пути хватало. Охрана - все воины-профессионалы - в пластинчатых доспехах, надетых поверх длинных кольчуг, в стальных поножах, в шеломах с забралами в виде львиных морд. Мечи, секиры, копья, не говоря уж о самострелах, даже ручница имелась, для пущего врагам страху. Поди, возьми молодцов этаких! Господин Ларионов поверх кольчуги серебристой панцирь надел шикарный, миланской работы, черненым серебром украшенный. А Олег Иваныч. Олег Иваныч давно уже присматривался во владычных палатах к доспехам немецким - подарку орденскому. Эх и доспехи - красивы - не то слово! Изящны и совершенны, как изгибы тела любимой женщины. Вот только не тяжелы ли будут, в походе-то? Да и как надевать их?

– А ты, господин Олег, только верхнюю часть надевай, - посоветовал опытный Никита.
– Чай, не на турнирах сражаться едем. Облачаться в них просто, смотри...

Действительно, просто. Затянули пару ремешков, кое-что подвинтили... Да не особенно и тяжело. И удобно - Олег сделал пару фехтовальных движений нигде ничего не жало, не звякало, не мешало. Да эти латы рядом с бронежилетом - все равно что "мерседес" перед "запорожцем". Вот и верь в прогресс техники! Какой же тут прогресс? Регресс один. А врали-то господа историки: тяжелы-де доспехи рыцарские, ни рукой, ни ногой не шевельнуть, да ни фига подобного! Очень даже шевельнуть! При нужде - даже боксом заниматься можно.

– Ну, все, господин Олег, - попрощался глава посольства.
– Завтра с утречка выезжаем.

– Дай Бог - в добрый путь!

Оба разом перекрестились на висящие в красном углу иконы.

Утро выдалось морозное. Трещал под копытами снег. Слева, за покрытыми белым лесом холмами, брезжил красноватой дымкой рассвет. Впереди лежали восемь дней пути -

обычно столько времени добирались от Новгорода до Москвы. Позади поднимались к стылому небу купольные храмы Великой республики.

Ехали лесными дорогами, а чаще - уже замерзшими реками. Весело стучали по льду копыта, ржали кони, перекрикивались воины. Для ночевок выбирали небольшие поляны, в стороне от дороги, тем не менее - пользуемые: частенько находили оставленные кострища, еще дымящиеся, и охапки дров рядом. Утром, выезжая, так же, по обычаю, не забывали нарубить дров для едущих следом путников.

Передвигались, тьфу-тьфу, без особых приключений - хищники (серые и двуногие), видно, не решались связываться с хорошо вооруженным отрядом. Только блазнилось иногда - вроде как позади скакал кто-то... Пару раз даже слышалось лошадиное ржание. А может, казалось... Потом, после одной из ночевок, ржание слышалось впереди. А потом вообще исчезло. Ну и черт с ним.

Так и доехали до Тверской земли, проехали Волоцкий монастырь - совсем ничего до Москвы оставалось, господин Ларионов уже было и дух перевел, как вдруг, проезжая пустошь...

Выскочив из кустов, с обеих сторон разом навалились всадники в стеганых тегиляях, в колпаках, с саблями, с луками. Помчались стаей, словно волки, и так же, по-волчьи, выли.

По знаку Никиты воины без особой спешки выстроили лошадей вкруг. Выставили вперед копья, опустили забрала - ждали. Как только стали видны белки глаз передних всадников, Никита взмахнул рукой. Грянула ручница, и давно настороженные самострелы выпустили смертоносный заряд. Мало какая стрела пролетела впустую. Целились без суеты, тщательно, чего нельзя было сказать о нападавших. Те верещали, наскакивали без всякого толка и так же бестолково гибли. Потом беспорядочно отступили.

Олег, радуясь вместе со всеми, отер от крови шпагу.

Рано радовались!

– Смотри-ко, робята, снова!

Опять жуткие вопли и свист стрел - одна ударила Олегу в латы, слава богу, не пробила, но удар был сильный. Белый снег оросился кровью. Несколько воинов упали, пронзенные стрелами. А те, в тегиляях, все прибывали, визжали, привставая в седле, крутили над головами саблями, словно татары. И было их все больше и больше...

– Круг! Держите круг!
– напрягаясь, кричал Никита.

Впрочем, все и без него понимали, что только в этом - спасенье. Хотя бы - надежда. Если враги прорвут строй - все! Налетят саранчой, сомнут, забросают стрелами.

Поэтому - держались. Место выбывшего во внешнем кругу сразу же занимал другой. Вот только слишком часто стали появляться выбывшие.

Наступил и Олегов черед. Сжав в руке шпагу, выставив вперед круглый щит с небольшим умбоном, он молча ждал. Отделившись от остальных, крутя над головами саблями, прямо на него неслись трое. В тегиляях с поднятыми воротниками, застегнутыми до самых глаз.

Ну, ан гард!

Удар с наскока!

Силен... Но и мы тоже не лыком шиты.

Уклонение... Отводка... Ложный финт... Контратака и захват... завязыванием... Словно змея, обвилась Олег Иванычева шпага вокруг сабли московита. Неуловимое движение и... Она! А ну-ка, сбегай, полови сабельку... А теперь наш черед! На!!!

Узкая шпага пронзила стеганый кафтан легко, словно масло. Убитый Олегом шильник навзничь повалился в седле. И тут же наступила очередь второго. Осторожнее надо быть, шпага - оружие коварное.