Шпион по найму
Шрифт:
— На Волге это — где? — спросила Воинова, разрешая немного поговорить в их компании.
— Почти в Кимрах, мадам.
Они дезавуировали Шлайна. Прикончили мое доверие к нему лично и к тому, что он держит слово, в особенности, когда это касается главного, по их мнению, для меня — денег. Прикончили его отношения со мной, а теперь прикончат — это они и хотели показать, пригласив меня на совещание, — его карьеру в отместку и взамен того, что не устранили меня физически. Чтобы я радовался,
Так они полагали.
Вячеслав Вячеславович скучающе смотрел в окно. Дубровин кивнул Воиновой.
— Я провожу вас, — сказала она мне, — помогу пройти у дежурного.
И пошла первой. В коридоре, почти в конце, она круто повернулась и остановила меня.
— У вас с собой купюры?
— Какие именно? — ответил я вопросом.
— Из конверта, попавшего в ваши руки вчера.
— С рисунком черепахи?
Мне показалось, что она колеблется.
— Меня интересуют купюры, — прошипела Воинова.
— Деньги всегда считались законным трофеем. Чтобы никого не обижать, давайте решим, что я их нашел… Ну, раз вы это подсмотрели, я готов поделиться. Отдать все — несправедливо.
Ее глаза, иначе не скажешь, сочились ненавистью.
— Верните купюры. Это приказ.
— Я уволен две минуты назад, контракту конец, и окончательные расчеты мне предложено завершить с товарищем Шлайном. Какой теперь приказ? Так, мадам?
— Верните во избежание неприятностей.
— От денег одни неприятности, я согласен, но…
— Неприятности для вас начнутся у первой же кассы, где вы расплатитесь этими деньгами… Хорошо. Поступим иначе. Отдайте купюры. Я возмещу сумму эстонскими кронами. Мне нужны именно те купюры.
— Решено.
Оттянув воротник свитера и запустив за него руку, я вытащил из нагрудного кармана рубашки высушенный на кухне Йоозеппа бумажник, сохранивший форму моей ягодицы. Извлек сложенную пачку липучих купюр.
Марта Воинова пересчитала и просмотрела их дважды.
— Все, — подтвердила она. — Прибавьте сумму к расходам по вашему финансовому отчету, который представите Шлайну. Укажите, что это расходы на квартиру. Они будут приняты.
Светило солнце, мокрый тротуар высох, многие мужчины и женщины разгуливали без головных уборов. Не застегивая шубы под ласковым ветерком, я оттопырил руку в перчатках Вячеслава Вячеславовича, чтобы остановить такси.
Номера купюр я переписал накануне.
Лавка Тоодо Велле при свете дня показалась бедноватой и несуразной, в особенности после переоформления витрины.
В окне обок стеклянной двери, мутной и блеклой, поскольку неоновый арбалетчик исчез с тротуара, теперь сидели пластилиновые джазмены с набором положенных инструментов. Художник наделил музыкантов
Но музыка оставалась неизменной — злосчастная румба «Сюку-сюку» Рохаса.
Под которую за прилавком заливалась слезами Марика.
— Это все вы, господин Шемякин, — сказала она, вытаскивая из кокетливой, отделанной кружевцами розовой коробки бумажную салфетку. Я вытянул мягкий листочек из пальцев хромоножки, сложил вдвое и бережно, по очереди промокнул её щеки. Она не пользовалась косметикой. И выглядела помолодевшей.
— Что «все» и почему это «все» исторгает ваши слезы? — спросил я.
— Ефим уходит со службы, у него неприятности… Утром приезжал Дубровин. Они кричали друг на друга, я слышала. Трудно поверить, что люди могут так безобразно ссориться! Они встретились в приемной, там… Дубровин сказал, что выбор Шемякина оказался ошибочным, что вы подвели и его, и Ефима. Сегодня утром, после ухода Дубровина, Ефим сказал, что необходимо перехватить вас, прежде чем вы попадете в представительство. Иначе прахом пойдет все, над чем он работал эти дни! Ефим сказал, что если в отношении вас они настоят на своем, он выйдет в отставку и поселится в Таллинне…
Мой «ЗИГ-Зауэр» лежал в стальном ящике кассового аппарата.
Марика выбила какую-то сумму, ящик, звякнув, выскочил, и я забрал оружие. Запихнул сзади под ремень на вельветовых брюках.
— Вы знаете, Ефим сделал мне предложение…
Она нашла силы улыбнуться вспухшими губами, правда, не очень-то уверенно.
— И будет работать продавцом в лавке Тоодо Велле, и сказал, что вы как-нибудь проживете и без московской дотации, выкупите лавку и все такое, и так далее?
— Он с вами обсуждал эту возможность? — спросила Марика.
— Мы делали с ним подсчеты по сему поводу. Нам помогал, кстати говоря, Дубровин и ещё один джентльмен и одна леди после того, как вы перехватили меня. Ефим должен был решить со мной некоторые финансовые формальности ещё до этих подсчетов. Мне кажется, он хочет, чтобы мы остались партнерами надолго…
— Папа говорит, что теперь, когда все круто переменилось, глупо жить по старому.
Она посмотрела мне в глаза: насколько я серьезен?
— Согласен. Хотя бы потому, что у всех не хватает денег.