Шпионские игры

Март Артём

Из «Уазика» вышел офицер.Дежурный по заставе отдал ему честь, но офицер не пошел во двор, как все ожидали. Он уставился на нас. А потом решительно потопал к стрельбищу.

— Сюда идет, — пробурчал Сагдиев, подбирая с земли свой автомат.

Пограничники принялись подниматься, видя, что офицер приближается.

— Стройся! — крикнул Мартынов. — Ровняйсь! Смирно!

Мы все встали в шеренгу перед подошедшим офицером. Он замер перед нами, и я смог его рассмотреть.

Молодой, не старше двадцати трех лет,

он был не слишком высок и оказался лейтенантом. Сухопарый и жилистый, носил он идеально выглаженную форму и чистую фуражку — без единой мусоринки. Казалось, офицер только пять минут назад получил себе новый комплект и тут же, прямо в «Уазике», нарядился в него. Я даже заметил его блестящие, вычищенные на совесть сапоги, в носках которых разве что небо не отражалось.

У лейтенанта было узкое лицо с высокими скулами, холодные серо-голубые глаза почти без ресниц и рано проявившиеся морщинки у рта.

Лейтенант прищурился. Осмотрел всех нас, а потом недовольно искривил губы. От этого морщины у его рта стали еще глубже.

Мартынов подошел к нему, отдал честь и отрапортовал.

— Где офицер? — буркнул лейтенант недовольно.

Мартынов удивленно округлил глаза. Не ответил.

— Вы меня слышите, товарищ старший сержант? Где офицер, говорю! Любые занятия по огневой подготовке проводятся в присутствии офицера!

— Не могу знать, товарищ лейтенант, — опешил Мартынов от такого дерзкого, что называется, «наезда».

— Товарищ лейтенант, разрешите обратиться, — вклинился я, спасая растерявшегося Мартынова.

Лейтенант глянул на меня. Снова сузил глаза и снова недовольно искривил губы.

— Фамилия, — сказал он мне строго.

— Сержант Селихов, — холодно ответил я, заглянув ему в глаза.

Лейтенант выдержал мой взгляд. Подошел.

— Ты какой-то больно уверенный, сержант Селихов. Че хотел?

— При всем уважении, — сказал я. — Это вы что здесь хотели?

Глаза лейтенанта оказались нормального размера, потому что округлились от удивления.

— Старший лейтенант Таран, а также лейтенант Пуганьков исполняют свои служебные обязанности, — продолжал я. — Личный состав по приказу начальника заставы проводит занятия по специальной подготовке специалистов с применением огнестрельного оружия. Вы же — препятствуете их выполнению.

Лейтенант от возмущения раздул ноздри. Протянул:

— Т-а-а-а-к.

Он принялся деловито ходить вдоль строя и вести себя как хозяин, чем немало удивил бойцов. Остальные пограничники уперли в новенького, незнакомого офицера хмурые взгляды.

— Занятия по специальной подготовке, значит, — выдохнул он. Замер. Заложил руки за спину. А потом внезапно взорвался: — Почему мишени не по уставу?! Почему стрельбы проводятся без надзора офицера?! Немедленно прекратить занятие! Сдать оружие для проверки номеров! Предъявить журнал учета боеприпасов,

быстро!

Все стихло. Офицер уставился на нас выпученными глазами. Никто из пограничников даже не пошевелился. Не кинулся исполнять приказ незнакомца. Ни у кого на лице не проявился страх, как на то надеялся лейтенант.

— Товарищ лейтенант, — сказал я спокойно и уверенно, — оружие сдаем только по приказу начальника заставы.

Лейтенант метнулся ко мне. Остановился так близко, что я смог почувствовать странный аптечный запах, исходивший от молодого офицера.

— Да ты, солдат, видать, самый умный тут, а? — прошипел он. — Сдать оружие. Немедленно.

— Оружие… — Я не отвел взгляда. — Только по приказу начальника заставы. Ясно вам?

Глава 24

Офицер глянул, который час на своих стареньких и потертых часах «Ракета». Засопел.

— Огрызаешься, солдат, — он отступил от меня, повел по всей шеренге суровым взглядом своих серых глаз, — вот что получается, когда офицеры допускают неуставные отношения с подчиненными. Когда братаются с ними почем зря! Потом и получается разброд и шатание. Неподчинение!

— Какая муха его укусила? — прошептал мне Малюга.

— Боец, фамилия! — тут же скомандовал Малюге лейтенант.

— Рядовой Малюга! — вытянулся тот по струнке.

— Рядовой Малюга, выйти из строя!

Малюга зыркнул на нас удивленным взглядом, но все же шагнул из строя.

— Малюга, видишь вон там опорник?

— Так точно, товарищ лейтенант.

— Бежишь к нему, потом обратно. И так десять раз. Вопросы?

Тон офицера, появившегося откуда ни возьмись и тут же начавшего нас строить, признаюсь, вывел меня из себя. Я не выдержал.

— Он не побежит, — сказал я холодно.

— Чего? — насупился лейтенант.

— Малюга, не смей бежать, — бросил я пограничнику.

— Неподчинение приказу, значит? Как там тебя? Селихов, да? Селихов! Выйти из строя.

Я не пошевелился. Просто буравил лейтенанта, который, к слову, даже не соизволил представиться, суровым взглядом.

Офицер сплюнул.

— Да-а-а-а… Пораспустил вас Таран. Ничего не скажешь. Уже отказываетесь приказы старшего по званию исполнять?

— Только глупые и необоснованные, — покачал я головой.

— Глупые, значит? Необоснованные, значит?

— Так точно, — проговорил я холодным тоном.

— Товарищ лейтенант, — вдруг поддержал меня Мартынов, — по приказу начальника заставы мы проводим тут занятия. Вы безосновательно вмешиваетесь, срываете их. Препятствуете исполнению приказания начальника. Мы этого не потерпим.

— Так точно, — Малюга вскинул подбородок, а потом шагнул обратно в строй, — не потерпим!

Остальные пограничники вдруг тоже принялись кричать:

— Верно!