Шторм над Петербургом
Шрифт:
— Поднять барьер!
За нашими спинами тут же сомкнулись радужные стены. Сквозь переливающийся полупрозрачный купол пробивались лучи вышедшего солнца.
— Курсанты, постарайтесь сделать барьер прозрачнее, — донесся приказ великого князя с трибуны. — Мы хотим видеть, что происходит.
— Ага, еще давайте будем на телевидение транслировать, — проворчал Андрей, присаживаясь на корточки, чтобы осмотреть странную жидкость. — Реалити-шоу «Курсанты Спецкорпуса». Специальный выпуск.
Кузен нервничал. Понимал, что
— Все получится. Это просто такой же артефакт. Просто фон сильнее.
Перед нами на брусчатке зловеще разливалась заражённая жидкость. Её сияние переливалось неестественным зеленоватым светом — потусторонним, опасным. Энергия Искажения исходила от неё волнами, как жар от раскалённого угля.
С трибун на нас смотрели десятки глаз. Император Николай Петрович с удивлённой улыбкой, его взволнованная супруга, нервно сжимавшая носовой платок, великий князь Фёдор Николаевич с непроницаемым лицом, а также министры, вельможи и военные — все ждали чуда.
Шереметева стояла в стороне, пристально следя за каждым нашим действием. Купол и правда сделали почти прозрачным — только прожилки ртути, словно кружево или морозный узор, сверкали на солнце.
Я быстро обменялся взглядами с Андреем и Катериной.
— Готовы? — шёпотом спросил я, не отрывая глаз от лужи.
Андрей кивнул, его лицо оставалось спокойным, но в глазах плескалось напряжение. Катерина, стоящая справа от меня, глубоко вдохнула, прежде чем ответить.
— Всегда готовы.
— Тогда за работу. Начинайте, я подстрахую.
Не самый удачный момент, чтобы устраивать экзамен собственным ребятам. Но я знал, что они станут куда увереннее в себе, если справятся на глазах у других людей. И Катерине, и даже Андрею, нужно было немного выйти из-под моей тени. В конце концов, я не всегда буду с ними рядом, не всегда смогу помогать.
— Дамы вперед, — Андрей посторонился, подпуская Катерину к луже.
Катерина присела на корточки возле лужи, её пальцы изящно скользнули в воздухе, будто она играла на невидимых струнах. От них исходил мягкий красноватый свет — её эфир был стабилен и спокоен, напоминая течение горного ручья.
— Фон выше среднего, — громко отчитывалась она больше для зрителей. — Концентрированная форма, очень стабильная. Не похоже типичную на остаточную энергию аномалии.
Шереметева едва кивнула и даже улыбнулась.
Андрей тоже поднес руки, концентрируясь и успокаивая свой эфир для поглощения. Мысли парня очистились, каждое движение становилось чётким и выверенным.
— Контролирую поток, — пробормотал он, замыкающий тройку. — Поймал ниточки.
Я обошел ребят и встал с противоположной стороны, направив ладонь прямо над лужей.
Когда мы синхронизировались, энергия Искажения, как зверь, почуявший угрозу, начала шипеть.
— Начинаем! — скомандовал я. — Катя, давай.
Девушка первой потянулась к словно почуявшей неладное энергии. Иногда мне казалось, что у аномалий словно был собственный разум — энергия реагировала, пусть и не очень ярко, на попытки вмешательства. Вот и сейчас жижа вспыхнула ярче, забулькала, словно пыталась уползти от нас.
— Ну уж нет, — улыбнулась девушка и тут же притянула к себе несколько ртутных шариков. — Никуда ты не уйдешь.
Андрей вытащил из кармана маленький сосуд с ртутью — нам было положено по уставу всегда иметь при себе несколько герметичных флаконов. Сорвав крышку, кузен вылил ртуть и тут же распределил вокруг лужи, не давай той сместиться.
— Держу! — крикнула Катерина, её голос дрогнул. — Можем приступать.
Жидкость сопротивлялась, билась внутри ртутного барьера, словно живая. Но это было только начало.
Андрей сосредоточил свой эфир, создавая каналы для отвода энергии. На его бу проступил пот, губы были сжаты до побеления, но он не сдавался.
Мы начали медленно втягивать энергию. Ощущение не из пряитных. Каждый из нас словно пытался проглотить яд, разрывающий горло изнутри. Энергия Искажения пыталась проникнуть в наши сердца, запутать сознание. И если для меня это было привычным делом, то моим ученикам еще предстояло приспособиться.
— Тащим, сильнее! — сказал я, борясь с нарастающим сопротивлением.
Катерина сжала зубы, её руки дрожали, но она продолжала направлять потоки. Андрей выглядел, как будто он сражается со стихией. Его эфир вспыхивал, гас, снова вспыхивал.
Секунды казались вечностью. Моё сознание на миг затуманилось, когда поток Искажения прошёл через меня. В этот момент я почувствовал холод, а сразу после — жар. Тело приняло большую дозу, и я тут же усилил свое течение эфира, чтобы переработать хотя бы часть полученного.
Ребята держались. Было видно, что поглощенная энергия причиняла им физическую боль, но они ни пикнули.
Когда последний поток энергии втянулся в нашу тройку, мир будто остановился. Жидкость больше не светилась. Ртутный барьер Катерины рассеялся, и на земле осталось только маслянистое пятно — тёмное, но больше не опасное.
— Готово, — прокряхтел Андрей, поднимаясь и тут же подал руку, чтобы помочь Катерине.
Девушка была бледна, но в целом хорошо выглядела — у Кати наметился явный прогресс. Ее тело и разум все лучше адаптировались к новой способности.
Андрей вытер лоб рукавом, его глаза блестели от напряжения. Я оглядел их обоих и кивнул.
— Отличная работа.
— Черт, Леш, как ты это делаешь? — шепнула Кати. — Мы с Андреем едва сдерживаемся, чтобы не вывернуться наизнанку прямо пред очами императора, а тебя как комарик укусил.