Шторм над Петербургом
Шрифт:
— Знаешь, Алексей, — начал Андрей, откусывая кусок пирога с дичью, — вчера всё это напряжение того стоило. Если бы каждый день нас так кормили, я бы, пожалуй, даже добровольно участвовал в церемониях.
Я рассмеялся.
— Сомневаюсь, что ты бы долго продержался.
— Да я, вообще-то, привык…
Катерина, откусив эклер, подняла бровь.
— Слушать вас — это как наблюдать за двумя ворчливыми дедами. Все бухтите да бухтите… Вы можете просто наслаждаться моментом?
Феликс широко улыбнулся.
— Вот! Катерина
Мы переглянулись с Андреем и молча улыбнулись, погружаясь в богатство вкусов на наших тарелках.
— Храни небеса государыню императрицу, — протянул Лева, щурясь от удовольствия. — Это совершенно божественные пирожные…
Я украдкой глядел на своих товарищей. Подарок от императрицы пришелся очень кстати. Ведь на балу ужином кормить не будут, только легкие закуски да шампанское.
А мне предстояло получить свой ранговый перстень и танцевать с Идой.
Глава 15
— Символично, — задумчиво улыбнулся Андрей, глядя в окно микроавтобуса, что вез нас в Зимний. — Первый государственный бал осенне-зимнего сезона — и первый снег…
Лева уставился в окно — на город опустилась тьма, но сотни фонарей освещали улицы. Мелкий снег искрился в лучах электрического света, словно солью посыпая тротуары. Снегопад застал прохожих врасплох, и сейчас те спешили по своим делам — обычным горожанам хватало забот и без государевых балов.
— Вижу в этом хороший знак, — проговорил Лева.
— Надеюсь.
Мы прибыли к парадному входу Зимнего чуть позже положенного времени. Колёса микроавтобуса остановились на идеально вымощенной мостовой перед огромными, подсвеченными со всех сторон воротами. Вид был как с открытки — торжественные и строгие колонны дворца, праздничная разноцветная подсветка, широкая площадь… Легкая метель добавляла волшебства.
Ланской обернулся к нам с переднего пассажирского сидения:
— Прошу на выход, господа курсанты.
Драгоценный бал проводился каждый год. Так уж сложилась традиция, что сезон балов должен был открываться государственным мероприятием. Драгоценный бал устраивался в честь молодых магов, которые в этом году прошли Испытания и определили свой ранг.
Сама по себе церемония была без спецэффектов: всех «дебютантов» собирали по списку, затем вызывали по очереди и раздавали особые перстни с драгоценными камнями, соответствующими полученному рангу. Затем был небольшой фуршет, а после — танцы, которые обычно длились не больше трех часов. На этот бал приглашались также родственники «дебютантов» и всевозможные важные персоны.
До этого года церемония была более камерной — далеко не все семьи, особенно где магический потенциал ослабел, отправляли своих детей
И не ошиблись.
— Ничего себе, сколько нас! — Лева едва не присвистнул, когда мы выбрались на улицу и увидели очередь из подъезжающих автомобилей.
Среди курсантов оказалось так много «дебютантов», что нас пришлось рассадить по нескольким микроавтобусам. И это притом, что девушки должны были приехать отдельно: им сегодня было разрешено блистать в бальных платьях и драгоценностях, а не в мундирах, чем наши красотки поспешили воспользоваться.
На крыльце нас уже дожидалась Шереметева в компании своей вечной тени — адъютанта Боде.
Конечно, об успехах Спецкорпуса на показательных выступлениях уже прознала добрая половина аристократии. Было очевидно, что сегодня мы, курсанты, будем гвоздем программы. Поэтому нас тщательно подготовили и проинструктировали, как держаться, как отвечать на вопросы, о чем говорить, а о чем молчать.
— Помните, куда вы идёте, — бросил нам Ланской, окидывая нас быстрым взглядом. — Честь мундира, господа. Честь мундира. И аккуратнее с напитками.
Аполло Безбородко усмехнулся:
— Передам Юсупову.
Парни весь вечер подначивали друг друга и соревновались количеством украденных танцев у наших девушек. Лева явно положил глаз на Гагарину, но стеснялся подойти к чрезмерно серьезной красавице. Андрей собирался станцевать с сестрой — княжна Марина тоже должна была сегодня получить перстень. Да и Катерину не забыл. Но Андрея явно привлекала Салтыкова — особенно после совместных выступлений. Я заметил, кузен слишком уж засматривался на девушку.
Впрочем, кузен понимал, что в жены ему выберут какую-нибудь европейскую принцессу, поэтому старался не сильно сближаться с нашими девушками. Не хотел давать ложных надежд ни себе, ни им. Впрочем, просто танцевать это никому не мешало.
— Господа, — Шереметева кивнула, когда мы поднялись по широким ступеням крыльца. — Дамы догонят нас чуть позже. Прошу за мной.
Я почувствовал, как тяжелеет воздух. Мне все еще были ненавистны балы и все эти пышные церемонии. Одно дело — тренировки, работа с Искажениями и скачки по скалам Сердоболя. Вот это — мое. Совсем другое — стоять под взглядами аристократии, знать, что каждое твоё движение изучают под микроскопом.
Но назвался Черным Алмазом — вылезай в свет. Сословные издержки, так сказать.
К нашей делегации тут же подбежал один из церемониймейстеров и, сверившись со списками, провел нас через многочисленные рамки систем безопасности. Утомительная и во многом бессмысленная история. От замыслов простолюдина, быть может, и защитит. Но не от мага. Меня каждый раз раздражала необходимость выворачивать карманы.
— Господа, прошу за мной! — торопился сопровождающий. — Я провожу вас в зал приемов.