Шум бури

Коста Фарнион

– Эй, эй-ей-й! Уст, уст! Наверно, волк хочет проникнуть в кутан!

Царай по-прежнему был настороже, но шум из кустов больше не доносился. Он постоял ещё какое-то время, а когда и собаки перестали лаять, то отправился к своему шалашу. Не успел Царай раздеться, как снова раздался лай собак, и ему пришлось идти обратно. Выйдя на крыльцо, он услышал крик балкарцев:

– Эй, эй-й! Уст, уст!

Собаки перепрыгнули через плетень и стали лаять в сторону куста. Царай стоял на месте. Лай становился сильней. Из кутана

балкарцев раздался треск ружейного выстрела и кто-то сказал:

– Этой ночью, видно, паршивохвостый не хочет уйти ни с чем.

Собаки продолжали лаять. В кустах опять возобновилось какое-то копошение, приближаясь всё ближе и ближе. Царай увидел на небольшой поляне мужскую тень, двигающуюся к шалашу. В тот же час его голова наполнилась думами, и он твёрдо решил: "Если кто-то идёт арестовывать нас, тогда нам понадобится мужество; держись Царай!" Он быстро завернул за хлев, и зашёл в шалаш Будзи:

– Вставайте, ребята, кто-то идёт к нам во двор!

Будзи и Ислам быстро вскочили на ноги, взяли оружие и вышли вслед за Цараем во двор. Все трое присели в тени напротив хлева и стали ждать своих врагов. Шум возни слышался из кустов и приближался. Собаки не переставали лаять... Сидящие в засаде ждали. Они глядели на кустарники и при свете луны видели, как шевелятся ветки. Ближе и ближе всколыхались они. Собаки не переставали лаять. Время от времени показывалась тень мужчины. Все трое с заряженными ружьями ждали в засаде.

Один мужчина выглянул из кустарника и полез вниз. Собаки бросились туда. Царай крикнул:

– Эй, ты кто?

На крик никто не отозвался, но из оврага показался человек. Царай снова крикнул:

– Эй, ты кто, я спрашиваю.

Бах... Гул ружейного выстрела разнёсся по лесу. Мужчина опять исчез в овраге. Будзи перепрыгнул через плетень и пустился в нижний конец. Из оврага показалась голова мужчины, и он закричал:

– Свой-свой-свой... Не стреляйте!

Будзи по берегу оврага прокрался наверх, затем спросил мужчину:

– Ты кто, из каких будешь, куда идёшь?

– Свой, свой, я Касбол, сибиряк Касбол!

Будзи был удивлён, но голос Касбола узнал и подошёл ближе. Царай уже точно знал, что это Касбол и, перепрыгнув через плетень, бросился к нему навстречу с криком:

– Здравствуй, здравствуй, Касбол!

Будзи раньше успел к Касболу и сердечно его обнял. Царай тоже крепко прижал его к груди. Вскоре прибежал Ислам, и все четверо соединились.

– Ну, пойдём, - сказал Царай и направился к кутану. Остальные двинулись за ним следом.

– Да чтоб ты своего лучшего увидел, как ты нас всех напугал.

– А что мне оставалось делать, Царай, у меня не было другого выхода; в овраг я залез нарочно. Знал, какое у вас положение и если б оказался в другом месте, то ты бы снёс мне башку. Когда я поднял голову, то пуля просвистела возле моего уха, - сказал Касбол,

и его товарищи стали посмеиваться над ним.

Будзи достал свои ружейные патроны и показал их Касболу.

– Ещё немного и эти ягоды загорелись бы у твоего виска.

– Конечно, конечно, я из Сибири к тебе только из-за этого и вернулся.

Собаки узнали Касбола и стали ласкаться к нему. Они пришли к кутану и зашли в шалаш.

– Эй, Ислам, разведи огонь, мы хорошенько угостим нашего пропавшего нарта, - сказал Царай Исламу.

Сам он пошёл за мясом для шашлыка. Ислам принёс сухих дров, раскопал в золе горячие угольки, и развёл огонь. Пока Будзи и Касбол разговаривали, Царай и Ислам пожарили шашлык и положили перед Касболом. Когда тот принялся за еду, все трое смотрели на него и улыбались. Не верилось им, что это был настоящий Касбол, но вспомнили о почтовой бумаге на имя пристава. Из шалаша стариков раздался кашель; вскоре в дверях шалаша показался Тедо.

– Здравствуй, здравствуй, да минуют тебя болезни, как хорошо, что ты благополучно добрался сюда!

– Садись, пожалуйста... Ты старший, не стой.

Тедо сел на чурку возле огня и стал расспрашивать Касбола обо всём. Касбол, греясь у огня, отвечал на вопросы Тедо. Разговор длился долго и в конце Тедо спросил полушутливо:

– А Кавдин тебе нигде не встретился на пути?

Тедо с улыбкой посмотрел на остальных.

– Чей Кавдин? Из Овражного?.. А он там? Его тоже сослали в Сибирь?

– Нет, - ответил Тедо, - не сослали, но когда недавно во дворе раздался шум, он куда-то исчез. Быстро выбежал из шалаша и больше не вернулся.

То, о чём говорил Тедо, поняли все, кроме Касбола, и расхохотались. Касбол озадаченно смотрел по сторонам, при этом не сводя глаз с Тедо. Старик пригладил усы, затем лениво произнёс:

– Ладно, может заявится и Кавдин; дело его, так далеко он уйти не осмелится.

Лишь закончил Тедо говорить, как со двора послышался шум шагов, и в шалаш зашёл Кавдин. Пожав Касболу руку, он присел у огня. Тедо хотел вновь подшутить над ним, но на этот раз Кавдин был зол, и он оставил его в покое.

Они ещё посидели некоторое время, поговорили, потом старики встали и отправились в свой шалаш. Остались четверо друзей вместе, и повели разговор, сидя у костра в шалаше. Шум во дворе понемногу затихал. Из шалаша балкарцев тоже не доносился шум. Под конец старик-балкарец заглянул к ним в шалаш с двери и, когда узнал Касбола, то кинулся к нему и обнял его.

– Салам алекум, салам алекум!

Касбол тоже обрадовался старику и крепко обнял его в порыве радости. Старик вскоре ушёл в свой шалаш. Вновь остались вчетвером друзья, и возобновили прерванный разговор. Когда вспоминали, как чуть было не убили Касбола, то качали головами, и глаза их начинали блестеть. Разговаривали тихо.