Шум бури
Шрифт:
Пастухи погнали на пастбище стадо крупнорогатого скота. Чабаны овец играли на своих свирелях с разных склонов и кустарников. Солнце поднялось выше. Песни косцов доносились до тёмного леса и глубоких ущелий. Трудятся люди на полях и сенокосных угодьях: кто косит сено, кто собирает полосы скошенной травы, а кто весело пропалывает кукурузу. Радостна сельская работа в это время. Косари мощными руками крепко сжимают ручки своих кос, и поют утренние песни здоровыми, весёлыми голосами...
Солнце достигло середины неба и направило в окна свои золотые
На столе стояла хорошо приготовленная разнообразная пища. Он с брезгливостью что-то поел, затем пошёл в комнату к жене.
Их горничная убрала со стола, потом принесла в тарелке Данелу и Чабахан красивые летние яблоки. Когда Данел увидел яблоки, он спросил жену:
– Где растут эти яблоки?
Но Чабахан тоже об этом ничего не знала. Позвали горничную и та объяснила, что яблоки растут в селе Каражаевых, а так же в саду у самого Данела. Услышав это, Данел обрадовался, и с особым аппетитом стал их есть.
Пока ели яблоки, холоп тем временем подал фаэтон. Чабахан и Данел отправились в поле подышать чистым воздухом.
Долго ездили по полю. Особенно удивлялись тому, как красиво растёт пшеница и какие у косарей ровные полосы скошенной травы. Данел рассказывал жене, как сильно его любили генералы в офицерской школе за то, что он был самым одарённым среди всех. Чабахан смотрела на погоны Данела, и в глазах её горел огонь радости. У них был зонт, но он не мог полностью оградить их от ярости палящего солнца, и Данел велел кучеру ехать назад в село.
Косари вытирали пот широкими платками; их косы свистели и неустанно скашивали сырую траву. Чабаны ловили дойных овец, и в кустах пили тёплое парное молоко с холодным хлебом. Бараны, высунув языки, отдыхали в тени. Лошади от жары мотали мордами. Полорогие, высоко задрав хвосты, мчались к берегу реки.
Не кончалось песнопение косарей...
Данел и Чабахан добрались до дома, сошли с фаэтона и отправились в свою комнату. Закрыв окна, они опустились на кровать перевести дух. Горничная готовила обед.
Молодёжь Каражаевых после обеда стала собираться на улице. Они вели разговор о похищении Мишуры. Данел встал и, скрипя зубами, вышел на улицу. Говорили долго и пришли в конце концов к мнению, что надо нанять людей для убийства Сырхаева Царая. Решили заплатить хорошие деньги тем, кто убьёт Царая. Найти убийц взялся Данел. На этом закончили. Каждый пошёл домой и говорил своей жене, какое мужественное дело они затеяли, сколько денег дадут убийцам Царая.
Данел вошёл в свой дом крупными шагами и тут же сказал Чабахан:
– Теперь Царай в моем кармане. Я ему покажу, как издеваться над кровными дворянами!
Он сел на мягкое кресло и стал думать, каким образом отправит Царая на тот свет.
Глава четвёртая
Царай
Утром, когда восходящее солнце, улыбаясь, глядело с верхушек деревьев на шалаш, Мишура всё ещё спала. Раньше всех встал Царай и принялся расхаживать вокруг шалаша, осматривая всё внимательным взором. Цараю до сей поры не приводилось бывать в этих дивных местах, и он любовался красотой природы. Спустившись ниже, Царай сел перед ручьём, который исторгал из щели своей груди щетинистый утёс. Он коснулся ладонью родника, и приятная прохлада воды обрадовала его сердце. Долго смотрел Царай на хрустально-чистую воду ручья, и вспомнил всю свою жизнь от рождения до сегодняшнего утра. Он молча размышлял: "Этот прозрачный, звонкий родник вытекает из утробы скалы и весело бежит по вымытым камушкам. Ничто не преграждает ему путь, и он, звеня, как серебро, мчится куда-то вдаль! Да вот роднику неизвестно, что ждёт его впереди".
Царай поднялся на ноги и пошёл дальше. Пройдя немного, он увидел в овраге грязную, мутную воду и, глядя на неё, стал снова размышлять: "Это разве не удивительно: чистый красивый родник, весело напевая, течёт по своей дороге никому не мешая, никого не трогая, но его всё равно проглотила грязная овражная вода. Вот и человеческая жизнь точно такая же. Родится человек, вырастает, играя и распевая песни. Не совершает дурных поступков, но некоторым грязным людям удаётся его запачкать. Почему так устроена жизнь, кто-нибудь это знает?"
Царай сел на камень, опустил голову на колени и задумался. Неожиданно прилетел крупный овод и укусил больно в шею. Царай не шевелился какое-то время, потом медленно поднял руку и, поймав овода, стал его рассматривать.
"Смотри-ка на него! Такой маленький, а смеет нападать на человека".
Когда Царай произнёс эти слова, у него зачесалась шея. Он поднял руку туда, куда его укусил овод, и она наткнулась на бугорок. Царай долго глядел на двукрылое насекомое, затем бросил его в ручей и вновь стал смотреть на мутную воду оврага. Овод барахтался в воде, но выбраться не мог. Царай взял веточку и, вытащив овода на берег, положил его на камень.
"Не-ет! Этого не будет, чтоб и меня кто-то вот так взял и положил на берегу. Каждый должен отвечать за свои поступки. Зачем он меня укусил! Разве бы я его просто так бросил в воду?! Пусть каждый знает своё место. Если бы меня не трогал Куртатинский пристав, то разве я рассёк бы своим кинжалом его гнилую голову..."
Лай собак и мычанье скотины привели Царая в чувство. Он вспомнил про Мишуру и направился к шалашу. Навстречу ему вышел Касбол и стал говорить о Мишуре. Договорились, чтоб Касбол отправился в Нальчик и купил ей одежду.