Сиэль. Следы на снегу
Шрифт:
Через полчаса ударной работы стол очистился. Теперь на нем лежала только тонкая стопка писем, которые правитель еще не посмотрел. Те, которые не требовали его личного внимания — а точнее, толстенный ворох поздравлений с прошедшим днем рождением — я утащила на свой стол. Сейчас напишу ответы и унесу письма в императорский архив. Все письма, проекты приказов, ноты доверия соседних государств нужно было тщательно хранить. Архив забирал даже черновики из императорского кабинета — вдруг правителю захочется воскресить гениальную мысль, которая посетила его десять лет назад
На ответы ушло почти четыре часа. Хорошо еще, часть писем прибыла раньше, а часть еще в пути! А не то сегодня я бы тут заночевала. Потерев затекшую шею, я собрала письма в коробку и понесла в архив. Надеюсь, успею, пока они не закрылись.
Мне повезло — я пришла за минуту до того, как архивный работник с какой-то сероватой кожей, словно покрытый пылью, как и тщательно хранимые им документы, собрался закрывать двери. Помявшись у порога и выразительно посмотрев на часы, он вручил мне ключи и попросил занести ему, как управлюсь. А то его жена сегодня собралась готовить какое-то особенное мясо, которое нужно есть горячим, а холодное оно совсем невкусное.
— Хорошо, не беспокойтесь, — кивнула я в его удаляющуюся спину. Работник архива и не беспокоился — он уже спешил навстречу ужину и своей семье. Почему-то улыбнувшись, я плотно притворила дверь и пошла искать полку для императорской корреспонденции. Разберусь, я не первый раз приношу сюда письма.
Водрузив коробку на нужное место, я уже было собралась уходить, как вдруг взгляд упал на табличку. «Перечень знатных родов империи». В голове тут же всплыла фамилия «Картрайт». Интересно, с кем меня перепутал тот пожилой лекарь?
Словно в трансе, я шагнула к полке и вытащила толстую книгу. Наверное, не стоит мне тут ничего трогать без разрешения… Я же должна была только оставить письма и уйти. Однако руки сами листали страницы, и вот я уже медленно вела пальцем по списку фамилий на «К».
Кармер, Карсайт… Картрайт! Перечеркнуто красной линией? И рядом приписанная буква «П». Что это значит? Спешно перелистав книгу до конца, я нашла табличку с обозначениями. П — это… предатели. Картрайты — предатели?
Тут мне бы стоило остановиться и пойти домой. Какое мне дело до незнакомых мне Картрайтов, которые к тому же оказались предателями? Мало ли, за кого меня принял лекарь. Он же сам сказал, что далек от дворцовых дел. К тому же, лекарь не молод. Наверное, в голове от прожитых лет уже все путается.
Однако вместо того, чтобы уйти, я почему-то сняла с полки другой том, более подробный справочник родов на букву «К». Картрайты, вот они. Год основания рода…земли, имущество…родовое поместье Картрайт, дворец Хэйан… наследник — Каэл Эттрейо Картрайт.
Похолодев, я смотрела на знакомое имя.
Осужден на предательство в три тысячи пятнадцатом году с основания империи. Десять лет назад! Все имущество, кроме поместья Эттрейо, изъято, титул герцога Картрайта упразднен, весь род… казнен. Лорду Эттрейо запрещено вступать в брак. Он должен прожить жалкую жизнь, а его род — прерваться вместе с ним.
Книга выпала у меня из рук и с глухим стуком свалилась
В голове вдруг потемнело, а ноги подломились. Я упала на колени рядом с книгой. Десять лет назад… Кто тогда правил? Кто это приказал? Только бы не император Арнел! Только бы это был его отец!
С трудом вспомнив год восшествия на престол императора Арнела, я в ужасе зажала рот рукой. Это он. Он приказал казнить весь род лорда Каэла, его родителей и всех остальных родственников! Как он мог! Они же, как он сам говорил, давние друзья! Что мог лорд Каэл натворить? За что ему такое суровое наказание?
Предателей казнят сразу всем родом, это я знала — чтобы некому было мстить. Но лорду Каэлу сохранили жизнь. По-видимому, его просто побили палками и отправили в поместье Эттрейо — чтобы он жил и мучался. Чтобы знал, что его род погиб из-за него.
Как он это перенес? Зачем вернулся во дворец? Каждый день видеть убийцу своих родственников, говорить с ним… служить ему. Пировать вместе. Неужели он настолько благороден, что простил смерти родных? Или для него главное — восстановить честь рода?
В голове вдруг всплыли слова лорда Каэла. Ответ на мой вопрос, что он натворил, и за что его наказали ударами палок, от которых на спине остались шрамы. «Я совершил кое-что, о чем сейчас очень жалею». Может, он осознал вину, и не держит на правителя зла?
Я попыталась представить, что бы было со мной, если бы мой род истребили по приказу правителя. Смогла бы я простить? В памяти всплыли лица дяди Джорана, Наоми… лорда Каэла. Внезапно образы всех родственников, которых я уже давно не видела, побледнели, и перед глазами осталось лишь его лицо.
Если бы его казнили по приказу императора, наверное, я умерла бы в ту же минуту — просто не смогла бы больше жить и дышать в том мире, который он оставил. Но если по какой-то причине это бы не получилось, то… разве смогла бы я простить?
Да никогда. Я сожгла бы весь дворец и сгорела сама, но не смогла бы видеть убийцу того, кто мне дорог. Здороваться с ним. Выполнять его поручения.
Лорд Каэл, что вы задумали?
Но… император же допрашивал его. От менталиста ничего не скроешь, он способен вывернуть душу и прочитать воспоминания, как я только что — эту книгу. Если бы лорд Каэл задумал месть, император бы вышвырнул нас из дворца в первый же день.
Значит, господин Эттрейо действительно не таит злых намерений. Наверное, он признал свою вину. Лорд Каэл предал императора, был справедливо наказан и раскаялся. И сейчас мужчина тут, чтобы доказать правителю свою верность. Как же все это, наверное, тяжело…
Подняв книги с пола, я вернула их на полку. Руки дрожали. Затем, закрыв двери, я занесла ключи в покои архивного работника и побрела к себе, шатаясь и едва ли видя дорогу.
47
Вечером за ужином мне кусок в горло не лез. Вместо этого я то и дело бросала осторожные взгляды на лорда Каэла. Хорошо еще, он так погрузился в дела министерства, что даже ужинал с кипой бумаг, и не заметил мои разглядывания.